Читать книгу - "Принц б/у - Арина Ларина"

– На год, – с мужественной печалью в голосе обронил Коля, продемонстрировав убитой горем Маргоше свой суперменский профиль и пронзив голубую даль орлиным взором. Видимо, мыслями Коля уже находился среди сугробов и белых медведей, на Маргошины причитания реагировал вяло и не по теме.

– Я буду тебя ждать, – трагически прошептала она, с трудом собрав в кучу мысли, разбегающиеся, словно муравьи из горящего муравейника. Ждать не хотелось, а хотелось любить сейчас, когда экзамены позади, а впереди жаркое лето, веселые пляжи и романтические звездные ночи. Маргоша даже ощутила какую-то необъяснимую обиду на любимого, подло испортившего ей лето своей северной командировкой. – Адрес оставишь?

– Не могу, – виновато качнул белобрысой челкой Николай. – Не имею права.

– Как же так? – растерялась Маргоша и вдруг сварливо поинтересовалась: – А женщины там будут?

– Нет, конечно. Что им там делать?

– А кто же будет для вас готовить? – проявила бдительность Маргоша.

– Никто, – легкомысленно махнул рукой Коля. – Вся еда из тюбиков, как у космонавтов.

– А чистая одежда тоже из тюбиков? – не сдалась бросаемая на целый год невеста.

– Ты мне что, не доверяешь? – Коля перестал оправдываться, поскольку фантазия неожиданно зацепилась, как крючок за старую корягу, и равнодушно затихла, оставив завравшегося хозяина в одиночестве.

– Я не хочу оставаться одна на целый год, – всхлипнула Маргоша.

– Ничего, ты еще молода. Найдешь хорошего человека… Вспоминай обо мне иногда, малыш. – Николай изобразил суровую мужскую грусть и собирался уже отчалить за горизонт, но Маргоша пожелала уточнений.

– Я не поняла, ты что, не вернешься? Мне никто не нужен, я тебя люблю. Что я – год не подожду? Подожду. Или ты считаешь меня настолько ненадежной?

Иногда подобные прощальные сцены вселяли в любвеобильного Николая подозрение, что все бурные ночи и дни, подаренные ему очередной красоткой, не стоят той отвратительной нервотрепки, которая начинается при попытке отделаться от цепкой барышни, навострившей лыжи в сторону ЗАГСа. Однако уйти нужно было красиво и твердо, чтобы оставляемая на милость судьбы несостоявшаяся невеста не предпринимала попыток догнать и вернуть уплывающее из рук сокровище.

Рита заплакала, привлекая к своей мелкой трагедии внимание окружающих. Ей было чрезвычайно жаль себя и пропавшее лето: не жена, не вдова, а не пойми что.

Николаю пришлось доволочь убитую горем барышню до дома и, изобразив крайнюю степень страдания по поводу предстоящей разлуки, шлепнуть себя дланью в грудь, шумно вздохнуть и стремительно покинуть девицу, пока она увлеклась собственными переживаниями.

Когда Маргошу осенила умная мысль, что можно пожениться до отъезда и, взяв в институте академический отпуск, последовать за любимым, как за декабристом в качестве жены, поделиться ею уже было не с кем. Николай исчез, оставив на память лишь терпкий запах пихтового одеколона. Через мгновение теплый порыв ветра отобрал у Маргоши и это призрачное напоминание о первой любви.

– На Север? – удивленно подняла брови Татьяна. – А что он там делать будет?

– Не знаю, – безжизненно прошептала Маргоша. – Он не сказал.

– Я думаю, что ждать его незачем, – осторожно подсказала Соколова, с трудом скрывая радость от услышанного. Теперь Коля принадлежит только ей. А как красиво он отделался от этой курицы! Кстати…

– Ты хоть знаешь, где он живет? – строго поинтересовалась Таня.

– Нет. Как-то не получилось спросить.

– Ну хорошо, а где работает? Вообще, что ты о нем знаешь?

– Ничего-о-о-о! – разрыдалась Маргоша, уткнувшись личиком в худенькие коленки. – Вдруг с ним там что-нибудь случится, а я же даже не узнаю!

Она отчаянно всхлипнула и вдруг с оскорбленным видом повернулась к Татьяне:

– Представляешь, я, может, всю жизнь его ждать буду, а он там на эскимоске какой-нибудь женится или, наоборот, в сугробе замерзнет! Свинство!

– Да уж, – немедленно согласилась Татьяна. – Забудь его лучше, найдешь другого.

– Не хочу другого, я его люблю, – вернулась к образу брошенной возлюбленной непостоянная Маргоша и снова принялась жалеть себя.

Когда она вдоволь настрадалась, Татьяна решительно произнесла:

– Ты вот что… Не приходи пока ко мне, у нас ящур в поселке. Я сама к тебе стану забегать.

При слове «ящур» Маргоша немедленно представила чудовищную помесь варана с динозавром, ползающую по колдобинам поселковых улиц, подволакивающую жуткий пупырчатый хвост и лязгающую зубами, с которых капает ядовитая слюна.

– А что это?

– Кошмар, лучше тебе не знать, – безапелляционно отрубила Татьяна, а Маргоша опасливо оглянулась.

– Придешь домой – руки помой с мылом и дыши тут только с закрытым ртом, – добила ее Соколова, после чего Маргоша, тихо пыхтя сквозь зубы, молниеносно попрощалась и вспугнутым сайгаком понеслась домой.

Чтобы Николай и от нее не уехал в дальнюю командировку за Полярный круг или на экватор, Татьяна при следующей встрече, едва он заснул, выудила у него из кармана пропуск и старательно переписала название НИИ, в котором он работал. К сожалению, паспорта у него при себе не оказалось.

Погруженная в печальные мысли, наглыми термитами пожравшие все радостные краски наступившего лета, Маргоша чуть не пропустила мамин день рождения. Светлане Федоровне исполнялось сорок три года, то есть никакого громкого юбилейного торжества не планировалось, тем не менее родители начали готовиться к празднику загодя. Примерно за месяц до события, когда роман с Колей только начинался, о чем, естественно, никто не знал, мама многозначительно пошевелила бровями и страшным шепотом сообщила папе, разламывавшему с паяльником в руках очередной старый приемник:

– Ты в курсе, что дочери уже восемнадцать?

– Угу. – Папа хищно ткнул паяльником в вонючую кучку мелких огрызков неизвестного назначения и сдвинул очки на кончик носа.

– И какие у тебя мысли по этому поводу?

– Разные.

– А именно?

– Угу.

– Сейчас я весь этот хлам вынесу на помойку, где ему самое место! – тихо рявкнула Светлана Федоровна. – Отвлекись от своего идиотского хобби и вернись к людям. Дочери замуж пора.

– Она что, уже кого-то приводила знакомиться? – Виктор Степанович озадаченно сморщил лоб: ему стало ужасно неудобно от мысли, что он умудрился пропустить столь важное мероприятие. Никаких воспоминаний по этому поводу в его лысой голове не возникло.

– Поздравляю, – скептически процедила мама. – У тебя мозг скоро окончательно разгладится и заблестит, как твоя плешь! Если постоянно пить или паять, то можно и собственные похороны проворонить! Где были мои глаза, когда я вышла за тебя замуж? Кстати, об этом и речь!