Читать книгу - "Восточная сказка. Подарок для шейха - Анастасия Шерр"

— Как тебя зовут? — на ломанном русском обратился к ней мужчина средних лет.

Дарина больше не плакала и даже не пыталась развязать зубами путы, что крепко сковывали запястья.

Ей уже три дня как всё равно. Абсолютно.

Товарки по несчастью в том сыром подвале «просветили» её… То, что ждёт их в будущем — хуже смерти, хотя и она не за горами.

Она смирилась. Она знала, что больше никогда не засмеётся своим звонким смехом, который так нравился Лёше. Она больше не будет бегать по магазинам с подружками, которые о ней скоро забудут. Она больше никогда не обнимет свою маму…

Ведь она умерла. Её нет больше. Нет, не мама умерла. Дарина.

— Я спросить, как тебя зовут? — рыхлый мужчина склонился к ней так низко, что дыхание спёрло от его несвежего дыхания.

Стоя на коленях, девушка вздрогнула.

Желудок скрутило, а от подступающей к горлу тошноты потемнело в глазах. Рвотный позыв не заставил себя долго ждать и она свернулась в комочек, пытаясь совладать с неприятным чувством.

— Дарина…

— Дарына, — произнёс её имя на свой лад, безбожно его исковеркав. Он словно смаковал его на своих пухлых неприятных губах, отчего девушке снова стало дурно. — Меня зовут Саид. Слушаться меня, Дарына, а то смерть! — произнёс последнюю фразу угрожающе.

— Хорошо, — непонятно зачем молвила Дарина, как будто он спрашивал её согласия, а не ставил перед фактом.

— Сэйчас тебя смотреть врач, Дарына. Если ты чиста, тебя продам хорошему чэловэку. Если нэт — в бордэл! — несмотря на его невнятный ломанный русский, Дарина четко понимала, что её невинность сейчас играет самую главную роль.

Если девушка оказывается девственницей, то ей грозит, в принципе, то же что и остальным из того проклятого подвала — сексуальное рабство. Только она не будет обслуживать всех подряд в одном из публичных домов Эмиратов… Её продадут одному хозяину.

Конечно, в большинстве случаев (как говорили «знающие» девушки, что попали сюда по своей воле), этим Хозяином оказывается старый, лысый, богатый извращенец, который будет измываться над несчастной девочкой несколько дней, а может и недель, после чего, она останется инвалидом, в лучшем случае.

В худшем… Её ожидает то, что и остальных.

Очень мало девушек остаются в живых. Ещё меньше — возвращаются домой. Буквально единицы.

Дарина не была мечтательницей. Она понимала, что жизнь закончена.

И не важно, кто её купит. После того, что сделает с ней тот мужчина… Она уже не будет прежней. Её вообще не будет. Только бренное тело будет бороться до последнего. Душа же умерла в тот миг, когда её связали и назвали этим словом…

Абда.

Она больше не принадлежит себе. Она — невольница.

Пожилая женщина в тёмном закрытом одеянии осмотрела её с таким скучающим видом, словно занималась этим каждый день.

На все мольбы девушки она отвечала лишь равнодушным взглядом и не более.

Может от того, что не знала ни русский, ни украинский язык, а может — привыкла.

Пару минут она что-то объясняла Саиду, а затем быстро удалилась, надев на лицо какую-то черную тряпку.

Дарина заметила, что многие женщины здесь ходят с закрытым лицом.

Она знала, что у мусульманских народов так принято. Но для девушки был в новинку тот факт, что рабство у них привычное дело.

Как?! Как можно лишить человека воли и свободы? Заставить его быть кем-то, вроде собаки, как?!

— Ты хороший девочка, Дарына. Твоё тело тебе помогать, — Саид ухмыльнулся мерзкой улыбкой, от которой снова замутило. — Я найти для тебя хороший покупатель, абда. Ты стать подарок.

Дарина сглотнула. Она плохо понимала этого человека, но то, что удалось разобрать прозвучало как приговор.

* * *

Амир устало откинулся на спинку мягкого кресла, что любезно подвинул ему метрдотель.

— Что-нибудь… — услужливый метрдотель не успел договорить, как его резко оборвали.

— Нет! Оставь меня! — шейх был невероятно зол.

Мерзавцы, что покушались на его жизнь и при этом убившие Аишу, наказаны. Их тела уже принял в свои объятия погребальный огонь.

Только вот стало ли ему от этого легче?

Нет.

Он по прежнему жаждет крови и насилия.

— Амир, я рад тебя видеть! — лучезарно улыбнулся ему Али, чувствуя на себе уничтожающий душу взгляд родного брата. — Пусть Аллах продлит твои…

— Зачем ты пришёл, ничтожество? — не скрывая своего презрения, Амир воззрился на брата.

— О, ты как всегда любезен, брат мой! — Али театрально возвёл руки к высокому потолку гостиницы и совсем не благородно плюхнулся на диван.

— Я не буду спрашивать дважды, — как бы между делом заметил Амир, делая глоток воды из высокого стакана.

— Хорошо, не горячись, дорогой брат. Я ни в коем случае не хотел нарушить твой покой. Просто узнал, что ты в Абу-Даби и решил навестить тебя.

— Навестил? — взор серых льдистых глаз прожёг несчастного насквозь.

— Я помню о том, что когда-то поступил с тобой мерзко, брат мой. И мне нет прощения, — мужчина заговорил более серьёзно, словно пытаясь загладить какую-то вину. — И в доказательство своего покаяния перед тобой, я хочу преподнести тебе подарок.

Амир хмыкнул.

— Вот как? И что же это за драгоценность такая, что сможет смыть все твои грехи передо мной? — шейх прищурился. — Ты вернёшь мне мою мать? Или, быть может, моего сына? Ах, постой… Может мою жену? — уже почти зарычал мужчина, склоняясь над зеркальным столом.

Если бы Али стоял, он бы попятился от этого страшного взгляда родного брата, что взирал на него с ненавистью и презрением.

— Амир, брат мой. Я не хочу снова возвращаться в прошлое. Я рад видеть тебя, несмотря ни на что… И подарок мой не заменит тебе семью… Но скрасит твоё одиночество, что гложет тебя уже много лет. Прости меня за всё… — Али поднялся с дивана, собираясь покинуть брата, что в общем-то не особо рад его приходу. — Твой подарок ожидает тебя в твоём номере.

* * *

Дарина нервно дернулась, когда с неё сняли мешок.

Какой мрак… Двадцать первый век называется. Живому человеку на голову мешок надевают!

Хотя, чего уж там… В двадцать первом веке и людьми торгуют, словно семечками.

— Сидеть, — шикнул на неё «тюремщик» со страшным лицом, словно у демона из фильма ужасов, которые она когда-то так любила. Теперь-то без надобности… Её жизнь и так превратилась в жуткий психологический триллер.