Читать книгу - "Смотреть и видеть - Эми Герман"

Второй пациент прихрамывал. Профессор вызвал одного из учеников:

– Что случилось с этим человеком, сэр? Идите сюда и взгляните на него! Нет! Не прикасайтесь к нему. Используйте ваши глаза, сэр! Используйте ваши уши, используйте ваш мозг, восприятие, используйте ваши дедуктивные способности!^[51]

Немного волнуясь, студент высказал догадку, которая первой пришла ему в голову:

– Воспаление тазобедренного сустава, сэр!^[52]– Ничего подобного! – воскликнул профессор и объявил: – Мужчина хромает не от бедра, а от ступни, точнее обеих. Если бы вы проявили наблюдательность, молодой человек, то заметили, что на его ботинках есть небольшие разрезы – как раз в тех самых местах, где обувь давит на стопу больше всего. Этот человек страдает от мозолей, джентльмены, и бедра тут ни при чем^[53].

Профессор продолжил безошибочно угадывать профессии и пороки совершенно незнакомых ему людей.

– Джентльмены, перед нами человек, который либо режет пробку, либо работает кровельщиком. Если вы приглядитесь, то увидите небольшое затвердение – обыкновенную мозоль – на его указательном пальце и утолщение на наружной стороне большого пальца. Все это верные признаки того, что он занимается либо одним ремеслом, либо другим. Оттенок загара на его лице говорит о том, что он никогда не плавал в дальние страны. Это, так сказать, «местный» загар, который получен в одном климате^[54].

Когда неверный диагноз поставил другой студент, профессор нахмурился:

– Джентльмен имеет уши, но не слышит, имеет глаза, но не видит!^[55]

По мнению профессора, самым важным для любых открытий – в медицине, уголовном праве или повседневной жизни – являлись развитые навыки наблюдения. Он не упускал ни единого, самого мельчайшего, факта и часто указывал на вещи, которые не видели другие: татуировки, акценты, отметины на коже, шрамы, одежду, даже цвет грязи на подошвах.

«Стоит только приглядеться, – учил он, – и по лицу человека можно узнать его национальность, по рукам – профессию, а остальное расскажут его манеры, походка, цепочка для часов и пушинки, прилипшие к одежде^[56]».

Если наблюдательность профессора и его молниеносные выводы напоминают вам о Шерлоке Холмсе, не удивляйтесь: этот профессор и есть прототип вымышленного детектива. Доктор Джозеф Белл, профессор хирургии, плодовитый писатель и родственник Александра Грейема Белла, буквально околдовал Артура Конан Дойла – тогда еще молодого студента – своим жутковатым, необычным, но вместе с тем «элементарным», как говорил сам Белл, талантом. Он часто повторял на своих лекциях: «Используйте ваши глаза, используйте ваши глаза»^[57], самое главное – уметь отличать пассивное созерцание от активной оценки.

«Большинство людей смотрят, но не замечают», – резюмировал Белл в духе Шерлока Холмса^[58].

В чем же разница? Шерлок Холмс объясняет это в одном из первых рассказов, «Скандал в Богемии». Доктор Уотсон утверждает, будто его глаза ничем не хуже глаз Холмса.

– Вы видите, но вы не замечаете, – возражает Холмс. – А это большая разница. Например, вы часто видели ступеньки, ведущие из прихожей в эту комнату?^[59]– Часто.

– Как часто?

– Ну, несколько сот раз.

– Отлично. Сколько же их там?

– Сколько? Я не обратил внимания.

– Вот именно, не обратили внимания! А между тем вы видели. В этом вся суть. А я знаю, что ступенек – семнадцать, потому что я и увидел, и заметил.

Хотя мы часто используем эти два слова взаимозаменяемо, их едва ли можно назвать синонимами. «Видеть» предполагает автоматическую, непроизвольную регистрацию изображений. Наблюдать и замечать – это увидеть осознанно и вдумчиво.

Что вы видите?

Всякое занятие по программе «Искусство восприятия» включает в себя элемент самоанализа. Чтобы облегчить этот процесс, я показываю следующую фотографию (рис. 8) молодой женщины и задаю простой вопрос: что вы видите? Опишите то, что вы видите одним предложением.

Проверьте себя прямо сейчас. Каким предложением вы бы точно и полностью описали это фото.

Вот уже десять лет я задаю этот вопрос людям самых разных профессий. Обычно мне говорят о девушке; наиболее проницательные замечают, во что она одета и куда смотрит, что у нее что-то в руке, какая нога выставлена вперед. Очень часто я слышу о большом дереве без листьев в левой части: некоторые даже пытаются прикинуть его высоту, сравнивая с ростом женщины, хотя – и тут Холмс совершенно прав – никто и никогда не называет количество ветвей. Упоминают кусты вдоль забора и сам забор, скамейку, опавшие листья и тени на переднем плане. Но, пожалуй, самое удивительное, что почти 50 % людей, которые видят эту фотографию, не упоминают о гигантской букве С на заднем плане.

Вы видите ее? Вы сразу ее увидели? Вы упомянули об этом в своем предложении?

Это не иллюзия и не фотошоп. Буква C действительно существует. Это важная часть фотографии? Стоит о ней упоминать? Да, по многим причинам. Благодаря этой букве мы можем точно определить место, где сделан снимок: проведя небольшое расследование, мы выясним, что буква C нарисована на тридцатиметровой каменной стене в Бронксе, районе Нью-Йорка, напротив Колумбийского университета. Буква помогает установить приблизительную дату съемки: впервые она появилась здесь в 1955 году и изначально была белого цвета. В 1986 году ее перекрасили в голубой, оставив белым только контур^[60]. Буква С обладает впечатляющими размерами – 18 метров в высоту и 18 в ширину – и является одним из самых больших граффити в Нью-Йорке. Упоминание столь значимого объекта, который занимает бо́льшую часть снимка, свидетельствует о наличии элементарных навыков наблюдения.