Читать книгу - "История целибата - Элизабет Эбботт"

Церковная политика чуть не погубила движение бегинок стремлением его регулировать. Клерикальные власти выражали недовольство тем обстоятельством, что по всей Северной Европе в городских центрах возникали неуправляемые женские общины. Эти женщины работали, учили, во всеуслышание выражали свое мнение, читали Священное Писание и выбирали собственных духовных предводительниц, причем делали все это, даже не советуясь с церковными руководителями мужчинами. Что же они о себе возомнили, эти монашки без монастыря?

Церковь с общего согласия проявила строгость по отношению к таким женщинам, добровольно соблюдавшим целибат, и в 1312 г. им было велено уйти в монастыри. В чем заключалась причина такого распоряжения? С точки зрения богословской догматики она была очень проста, хотя в качестве указания и приведенных доводов звучала убедительно: церковные чиновники не могли поверить, что такие свободно соблюдающие целибат люди, как бегинки, умудрялись целомудренно выживать в порочном мире, и потому их следовало от мира обособить в монастырях. Более того, индивидуальные или неофициальные обеты соблюдения сексуальной непорочности, дававшиеся раньше, теперь были запрещены – с этого времени можно было давать лишь официальные клятвы в соблюдении целомудрия. Потом официально давших обет соблюдения целибата женщин следовало заключить в монастыри, чтобы там они избегали соблазнов, не ослабли духом и не отказались от данного обета.

Сначала у Церкви были определенные трудности с контролем за всеми бегинками, которые сознательно были разрознены, децентрализованы и вообще никак не объединены. Но неспособные противостоять натиску Церкви бегинажи один за другим капитулировали, отгораживались стенами, заключали официальные договоры и покорялись церковным властям.

К XIV в. церковный контроль усилился и радикально изменил природу бегинажей. Все было жестко расписано – начиная от требований к вступлению до обрядов и ежедневного распорядка. Это полностью противоречило самой природе движения бегинок, в основе которого лежали принцип добровольности, отсутствие бюрократии, семейные связи и жизнь среди бедняков. Сиделки, наставницы и помощницы убогих и обездоленных были изгнаны с улиц, от тех, с кем они работали и кому помогали, и тем самым лишены raison d'être[299]. Они уже не могли обучать взрослых, им разрешалось это делать только с детьми и лишь в стенах монастыря, им запрещалось производить продукты на продажу. Одна за другой их общины исчезали или до неузнаваемости менялись, их стремление к апостольской жизни разбивалось о требования жестокой, честолюбивой и властной церковной иерархии. В традиции ранних отцов Церкви, писавших: «Грех возник из-за женщины, а спасение – от непорочной девы», эти мужчины почитали девственниц, но ненавидели женщин[300].

Унификация и контроль движения бегинок, созданного женщинами, обошлись им очень дорого. Оно давало выход взрыву благочестивых чувств, которые воплощались у бегинок в страстном стремлении подражать жизни Христа, жить целомудренно, как и он, среди бедных, разделяя с ними страдания и голод, в постоянном служении страждущим. Бегинки хотели преодолеть препоны общественного неравенства и богатства, чтобы обездоленные и обеспеченные жили и работали вместе. Многие были вполне довольны отношениями с родными и жили в родительском доме.

Когда Церковь покончила с ними, это спонтанное, добровольное, неформальное движение, распространившееся по всей Северной Европе, обрело совершенно иной характер, подобный царившему в женских монастырях. Бегинки утратили имманентно присущую им независимость, поскольку отцы Церкви решили, что, в отличие от апостолов, морально они были слишком слабы, чтобы оградить свое целомудрие от давления общества. Поэтому Церковь взяла в свои руки защиту тел женщин и – для их же собственного блага – ограничила их свободу церемониями, ритуалами, правилами и предписаниями, оградив от мира, к которому они принадлежали и за который ревностно молились. В итоге Церковь уничтожила то, что могло стать самым значительным движением, когда-либо возникавшим в женском сообществе, побуждавшим вести деятельную, милосердную, независимую и безбрачную жизнь. Но на протяжении более ста лет соблюдавшие целибат бегинки помогали многочисленным соотечественникам, в этом очень нуждавшимся. Бегинкам удавалось выживать в суровых условиях улицы, они были верны данным обетам безбрачия, но не смогли устоять перед гневом и ревностью деспотической Церкви, во имя святой непорочности отрывавшей этих апостольских сестер милосердия от нуждавшихся в их помощи и поддержке людей и скрывавшей за монастырскими стенами.