Читать книгу - "Пластичность мозга: Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга - Норман Дойдж"

Эдвард Тауб — аккуратный, добросовестный человек, он уделяет тщательное внимание деталям. Ему больше семидесяти, но выглядит он гораздо моложе; он носит модную и элегантную одежду, и к своему возрасту не потерял ни одного волоска из своей шевелюры. Тауб — интересный и эрудированный собеседник, который говорит тихим голосом и поправляет самого себя, желая убедиться, что выразил все точно. Он живет в Бирмингеме, штат Алабама, и работает в местном университете, где он в конце концов получил возможность заняться разработкой своего метода лечения пациентов с инсультом.

Его жена Миледи — бывшая оперная певица, она в свое время записывалась с оркестром под управлением Стравинского и пела в Метрополитен-опера. Миледи и сегодня остается настоящей красавицей, голову которой украшает грива волос.

Тауб родился в Бруклине в 1931 году, учился в общественной школе и закончил ее, когда ему было всего лишь пятнадцать лет. Затем он изучал «бихевиоризм» в Колумбийском университете под руководством Фреда Келлера. В те годы наиболее ярким представителем бихевиоризма[82]считался профессор психологии из Гарвардского университета Б. Ф. Скиннер, а Келлер был его лучшим другом и вдохновителем. Бихевиористы того времени считали, что психология должна быть «объективной» наукой и изучать только поддающиеся наблюдению формы поведения. Бихевиоризм возник как своего рода противодействие тем направлениям психологии, которые уделяли главное внимание сознанию, так как, по мнению бихевиористов, мысли, чувства и желания представляют собой «субъективные» переживания, не поддающиеся объективной оценке. Их тогда мало интересовал и физический мозг, который в их представлении так же, как сознание, был «черным ящиком». Наставник Скиннера Джон Б. Уотсон писал с изрядной долей иронии: «Большинство психологов с удивительной легкостью говорят о формировании новых путей в мозге[83], словно речь идет о группе крохотных слуг бога Вулкана, которые бегают по нервной системе с молотком и стамеской, выкапывая новые траншеи и углубляя старые». Для бихевиористов не имело никакого значения то, что происходит внутри сознания или мозга. Они считали, что законы поведения молено раскрывать, просто применяя какой-нибудь стимул в отношении животного или человека и наблюдая за реакцией.

В Колумбийском университете бихевиористы проводили свои эксперименты, главным образом, на крысах. Еще в аспирантуре Тауб разработал метод наблюдения за крысами и фиксирования их действий с помощью комплексного «крысиного дневника». Однако когда он использовал этот метод для проверки одной из теорий своего наставника, Фреда Келлера, то, к своему ужасу, опроверг ее. Тауб любил Келлера, поэтому долгое время не решался обсудить с ним результаты, полученные им в ходе эксперимента. Однако Келлер все узнал и сказал Таубу, что он должен всегда «записывать данные наблюдений в том виде, в каком они получены».

В то время сторонники бихевиоризма, настаивающие на том, что поведение представляет собой совокупность реакций на стимулы, представляли человека пассивным существом, поэтому у них возникали сложности с объяснением причин осознанных поступков, совершаемых людьми. Тауб понимал, что разум и мозг неизбежно должны участвовать в мотивации поведения и что отказ от этой мысли является фатальной ошибкой бихевиористов. Для того чтобы лучше изучить и понять работу нервной системы, он устроился на должность научного сотрудника в лабораторию экспериментальной неврологии, совершив тем самым поступок, немыслимый по тем временам для бихевиориста.

Сотрудники лаборатории занимались экспериментами, связанными с перерезанием афферентных (чувствительных) нервов, которые они проводили на обезьянах.

Это старый метод исследований, впервые использованный лауреатом Нобелевской премии сэром Чарльзом Шеррингтоном в 1895 году. Проводили хирургическую операцию, во время которой обезьяне перерезали афферентный[84], или чувствительный, нерв, проводящий сенсорные импульсы к позвоночнику, а затем к головному мозгу. В результате чего по этому пути не может поступать никакая входящая информация. Например, обезьяна неспособна определить положение своих конечностей в пространстве или испытывать какие-либо ощущения или боль при прикосновении к ним.