Читать книгу - "Оптимистическая трагедия одиночества - Ольга Порошенко"

Эта фигура описывает в большей степени классический тип социальной субъективности, придающий значение глубоким межличностным отношениям, окрашенным метафизическим и духовным «родством душ». Но согласно схеме системы координат, ось 0—Y показывает, что встретить подобные тип контактов бывает очень сложно. В повседневной социальной жизни индивид чаще всего общается с формальными людьми, решая повседневные фрагментарные коммуникационные задачи (соседи, коллеги, представители социальных служб и пр.). Друзья, единомышленники, любимые и духовно близкие люди требуют большего социального пространства для поиска, именно поэтому иногда индивиду бывает очень трудно, а порой и невозможно встретить такой тип коммуникации.

2. Фигура: короткая длительность и формализованность контактов, неглубокие и поверхностные эмоции, ближайшее социальное поле с высокой частотой встреч.

Такая фигура описывает современный конформистский тип социальной субъективности, придающий значение рациональной успокоенности от формальных, эмоционально неглубоких социальных контактов, которые окружают человека повсюду, легко устанавливаются, не требуют глубокой меры ответственности и позволяют сохранять поверхностный уровень социальной свободы. Это фигура субъективности индивида – фланера, оправданная требованиями современного общества потребления.

Безусловно, оба типа фигур носят «идеальный» характер и в чистом виде практически не встречаются. Но тенденции, описанные в данных типах, характеризуют выбор комфортной коммуникации для каждого отдельного индивида. Каждый из нас тяготеет к первому, либо второму типу. И в своей жизни каждый индивид традиционно выстраивает все свои контакты в соответствии со своим типом. Для одних даже в публичном пространстве требуются глубокие эмоциональные связи, для других – в приватном – достаточно поверхностных формализованных отношений.

При этом, как это ни странно, оба типа фигур субъективности и соответствующие им способы коммуникации, продуцируют социальное одиночество. В первом случае одиночество возникает вследствие невозможности переживать адекватные по ценностно– эмоциональному уровню отношения, требующие духовно – нравственного и интеллектуально-культурного совпадения. Во втором – одиночество возникает в силу невостребованности в коммуникации глубинных слоев субъективности человека, от которых зависит полнота самореализации личности. В первом случае одиночество может сопровождаться изолированностью, во втором – отчужденностью.

Включение современного человека в различные формы виртуальной реальности представляет собой естественную эволюцию человеческой культуры, выражающуюся в символичности, рациональности и отказе от телесности. Крен в сторону расширения поля сознания и раскрытия новых форм познавательной деятельности приводит к новым формам и видам проблемы одиночества.

Складывается впечатление, что тяга современного человека к новой символической виртуальной реальности объясняется в первую очередь желанием избежать одиночества, подстерегающего индивида в реальном мире. Осознав и приняв его самые очевидные формы – уединение и изолированность, согласившись в одиночку сидеть у монитора компьютера, наш современник выбирает виртуальное пространство как возможность в широком социальном поле найти своего «близкого». Отказ от реальных коммуникаций в пользу виртуального общения дает возможность индивиду стать Субъектом конструирования своего «проекта», создать клон своей индивидуальности и быть полноценным автором любых действий, желаний и переживаний этого клона (новой идентичности). Вынужденная пассивность и конформизм человека реального мира превращается в активность авторства «ников» в виртуальном мире. Так осуществляется иллюзорное избавление от одиночества в реальном мире. Иллюзия в прямом и переносном смысле помещает «человека виртуального» (автора и произведение одновременно) в ситуацию игры вторичных после реального социума ролей. Фрагментарность личности, подавленной объективностью реальных социальных процессов, приобретает шанс на восстановление своей целостности в другой реальности. Эта возможность имеет огромную притягательную силу, так как создает комфортный контролируемый самим человеком тип коммуникации.

Какие же опасности поджидают виртуального конструктора коммуникаций?

Во-первых, дуальность человеческой природы – души и тела, по-прежнему остается сущностным определением человека.

Любые «перегибы» в ту или иную сторону приводят к ассиметрии его сущностного самовыражения. Расширение рационального, на котором основывается виртуальная реальность, перекрывает телесное самовыражение человека. Текст и языковые практики, с помощью которых выстраивается вся виртуальная коммуникация, не создают полноты интимного физико-энергетического контакта между людьми. Телесная близость, необходимая для передачи дополнительной информации через жесты, совместное молчание, выражение глаз, прикосновения и т. д., остается «за кадром» текстовой или речевой коммуникации. Понятие «со-общение» шире понятия коммуникация и в нем заложено значительно большее количество смыслов, имеющих, в том числе, и иррациональную, и чувственную природу. Чувственные импульсы и энергетика со-переживания событий реального мира «выводятся за скобки» виртуального типа коммуникации. И этот «остаток» не создает полной картины самовыражения для человека как целостного антропологического универсума.

Во-вторых, «побег» в виртуальную реальность очень многие психологи объясняют желанием современного индивида минимизировать свою долю ответственности и прибрести большую свободу за счет анонимности пребывания в интернет сетях. Само это явление глубинно противоречит тому факту, что свобода личности напрямую зависит от степени ее ответственности. Большая ответственность предполагает большую свободу. Свобода и ответственность никогда не трактовались как взаимоисключающие характеристики бытия человека. Стоит даже в большей степени акцентировать внимание на необходимость личностной ответственности для того, чтобы индивид смог полноценно ощутить свое право на свободу. Поэтому иллюзорность безответственности виртуального мира может привести только к иллюзорности индивидуальной свободы, что найдет свое отражение во внутреннем конфликте индивида.

В-третьих, раздвоение сознания на автора и произведение (виртуальные роли) может привести как к фрагментарности ментальных «образов» мира, так и к ложной коммуникации. «Человек виртуальный» может запутаться в своих нарративах и потерять контроль своего авторства. Произведения могут стать ложными идентичностями и поглотить человека как субъекта конструирования. Это приведет к тому, что не только реальный мир, но и реальное в виртуальном потеряют свои коннотации и полностью «запутают» человека. Произойдет подмена ценностей, жизненных ориентиров и целей.

В– четвертых, отчуждение сущности человека как неизбежный процесс реального социального мира, приобретает свои формы и в виртуальном. Сама по себе виртуальная реальность представляет собой абсолютный продукт разума человека. Развитие и расширение возможностей компьютера и информационных технологий превращаются в самостоятельную объективную для самого человека реальность. Новое образование начинает жить по своим собственным законам, требуя от человека все большие вложения разума. Мечта о создании искусственного интеллекта обсуждается уже не только как романтическо-эвристическая идея, но как новая опасность, подстерегающая человека разумного (наравне с глобальными проблемами человечества). Человечество как автор виртуального мира рано или поздно, по тем же законам диалектики, превратится не просто в Пользователя, а в пролетария, отчуждающего свой интеллект, наемно работая на мировой Компьютер.