Читать книгу - "Танец Древнего. Как Вселенная решает личные и мировые проблемы - Арнольд Минделл"

Мне представляется, что, несмотря на свое рациональное понимание пространства-времени, Эйнштейн после завершения своей общей теории относительности все равно подозревал, что пространство представляет собой некую странную магическую штуковину, которую он называл эфиром, способную объединить все поля физики. По его словам, он надеялся, что «контраст между эфиром и материей исчезнет» и что «благодаря общей теории относительности вся физика станет полной и законченной системой мысли». В 1920 г. Эйнштейн говорил:

Согласно общей теории относительности пространство без эфира немыслимо; ведь в подобном пространстве не было бы не только распространения света, но и возможности существования эталонов частей, которые можно прослеживать во времени. К нему неприменима идея движения.

Пространство-время, или эфир Эйнштейна, – это не просто «пустое» пространство, но своего рода вещество, обладающее почти материальными свойствами и ведущее себя как невидимое поле с искривленными, подобными листу резины пространствами, которые сгибаются и скручиваются.

«Эфир Эйнштейна» – это «общая основа» Вселенной, нечто такое, с чем в то или иное время могут соглашаться все наблюдатели. Я уже говорил о переживании этой «общей основы» с точки зрения атмосферы вокруг могущественных мест на земле. Пространства процессуального ума, нашего фундаментального разума, представляют собой глубокие, сущностные переживания измененного состояния, связанные с атмосферой поля вселенной. Эта «атмосфера», или «эфир», связывает нас с Дао и, как я вскоре буду показывать, с телом света тибетского буддизма, с Танцующим Шивой. Она помогает разъяснять крайние человеческие переживания вроде некоторых «психотических» состояний и некоторых околосмертных феноменов.

Для Эйнштейна пространство никогда не утрачивало своей магической силы. В 1930 г., через пятнадцать лет после создания своей общей теории относительности, Эйнштейн писал своему бывшему учителю Лоренцу: «Теперь оказывается, что пространство должно считаться первичным, а материя – производной от него, в качестве, так сказать, вторичного результата. Теперь пространство берет реванш, оно поглощает материю».

Сегодня я бы усилил его утверждение, сказав, что пространства вселенной, нашего сновидения – это сущности нашего материального мира.

Буддисты всегда говорили, что все наши страдания обусловлены тем, что мы не можем освобождаться от неизменной и важной природы повседневной реальности. Мы цепляемся за свой внешний вид, за свое здоровье, свои отношения, свой возраст, то есть мы держимся за повседневное представление о пространстве и времени, как о что-то священное и неприкосновенное. Но они не таковы. Реальность, как мы ее определяем, – это человеческое построение… это не абсолютная истина. Точно так же мы должны будем временно освобождаться от нашего чувства повседневной реальности, чтобы идти глубже к новому измерению, которое я называю пространственно-временным сновидением, нашей общей основой.