Читать книгу - "Токсичные родители. Как вернуть себе нормальную жизнь - Сьюзан Форвард"

Еще одно обещание, которое часто не выдерживает силы компульсивного побуждения, – это обещание не допускать в свою жизнь насилие, которое регулярно встречается во всех семьях алкоголиков.

Мария, миниатюрная темноволосая женщина с большими глазами, 26 лет, пришла в одну из моих терапевтических групп по направлению своего лечащего врача, который контролировал ее работу в реабилитационной клинике, где люди проходили лечение от самых разных токсических зависимостей. Как и многие помощники, которые участвовали в программах реабилитации, Мария сама проходила лечение от алкогольной и наркотической зависимостей. Я познакомилась с ней на небольшом празднике, организованном в ее честь персоналом клиники, – они поздравляли девушку со вторым годом трезвости.

Мария только что порвала отношения с мужчиной, который бил и регулярно унижал ее. Так как лечащий врач девушки подозревал, что она может начать похожие отношения, он направил Марию ко мне.

На первой встрече Мария вела себя жестко и воинственно, давая понять, что ей не нужна никакая помощь. Я же старалась разгадать, какая боль скрывается за этим фасадом. Первым делом она сказала: «Мне объяснили, что если я не пройду терапию, меня снова отправят в клинику. Вы не могли бы сделать мне одолжение и сказать, что со мной все в порядке, что мне не нужно возвращаться».

«Да, я уже вижу, как тебе тут “нравится”», – сказала я, и мы обе рассмеялись. Это помогло разрядить обстановку. Я продолжила говорить и сказала, что понимаю, что ее отправили сюда против воли, но раз уж она здесь, стоит попробовать извлечь из этого пользу. Мария согласилась участвовать в одной из моих терапевтических групп. Я рассказала девушке, что ее коллеги очень переживали, что она вернется к своему другу-мучителю. Мария согласилась, что опасения имели основания:

Я действительно скучаю по этому паршивцу. Вообще-то, он классный парень, просто иногда я вывожу его из себя – слишком много болтаю, а его это бесит! Но я знаю, что он меня любит, надеюсь, мы сможем с ним как-то поладить.

Я предположила, что она путает любовь и насилие, как если бы ей требовалось активизировать ярость любовника для того, чтобы получить доказательство искренности его страсти. Я спросила Марию, знакомы ли ей такие отношения, не сталкивалась ли она с подобным раньше? Она немного подумала и ответила:

Возможно, что-то подобное происходило и с моим стариком. Он был хроническим алкоголиком, и все время распускал руки. Пять из семи дней в неделю он являлся домой пьяным и бил нас по любому поводу. Моего брата он избивал до крови. Мать не могла защитить нас, да даже и не пыталась – до такой степени она боялась его. Иногда я сама пробовала успокоить его, но он вел себя как сумасшедший. Не хочу, чтобы он показался вам монстром – когда он не пил, он был замечательным человеком! Он был моим лучшим другом. Мне нравилось проводить с ним время, только он и я. И мне нравится это до сих пор.

Многие дети алкоголиков со временем становятся очень терпимыми и привыкают к невыносимым вещам. Так как Мария не представляла, как должен вести себя любящий отец, она пришла к выводу, что если она хочет хотя бы иногда видеть «хорошего отца», ей необходимо терпеть и «плохого отца». Так сформировалась патологическая ассоциация между любовью и насилием, и она стала верить, что одного без другого не бывает.

ПРИЯТЕЛИ

Отец Марии приучил дочь к мысли о том, что для того, чтобы избежать побоев мужчины, надо делать все, что тот захочет. Чтобы отец был доволен, девочка уже в десять лет стала его собутыльницей:

Папа давал мне попробовать глоточек примерно раз в неделю. Я ненавидела вкус, но он так радовался, что я все выпивала. Помню, что когда мне исполнилось одиннадцать, он купил бутылку, и мы ее распивали вдвоем в машине, а потом поехали кататься. Сначала мне нравилось, но потом я стала бояться: хоть я и была ребенком, но даже тогда понимала, что он не контролирует машину. Я продолжала все это делать, потому что благодаря алкоголю у нас с отцом были особые отношения. Мне начала нравиться выпивка, ведь когда я пила, отец был доволен мной. Так постепенно я превратилась в такую же алкоголичку, как и он…

Минимум каждый четвертый ребенок из семей алкоголиков тоже становится алкоголиком, и многие из них впервые пробовали алкоголь в раннем детстве из рук отца или матери. Выпивка создает между ребенком и родителем-алкоголиком особую, тайную связь. И ребенок воспринимает такого рода конспирацию как товарищество, дружбу. Подобные отношения часто бывают единственными признаками любви и одобрения, на которые может рассчитывать ребенок.

Даже если родителю-алкоголику не удается приучить ребенка к спиртному, дети из таких семей остаются крайне уязвимыми перед разными зависимостями. Мы не знаем, почему так происходит, возможно, что существует наследственная предрасположенность к разного рода зависимостям или биохимическое расстройство. Я предполагаю, что это может быть из-за того, что поведение и убеждения личности формируются за счет подражания родителями. Своим взрослым детям родители-алкоголики оставили в наследство подавленную ярость, депрессию, печаль, недоверчивость и неустойчивые отношения, кроме уже упоминавшегося гипертрофированного чувства ответственности. Оставили они и представления о средстве от всех проблем, с помощью которого повзрослевшие дети будут пытаться справиться со всем этим, – алкоголь.

ТЫ НИКОМУ НЕ МОЖЕШЬ ДОВЕРЯТЬ

Дети в семьях алкоголиков очень рано усваивают, что близкие люди могут ранить, причинить вред и вести себя непредсказуемо, поэтому большинству из них дружеские и любовные отношения внушают страх. Для полноценных отношений – как между любовниками, так и между друзьями – требуется определенный уровень чувствительности, доверия и открытости, а это именно те качества, которых не хватает детям из семей алкоголиков. Повзрослев, такие дети тянутся к людям эмоционально недоступным, замкнутым из-за собственных психологических проблем. Таким образом, выросший ребенок создает лишь иллюзию отношений, не признавая своей боязни истинной близости.

Друг Марии с типом личности «доктора Джекила и мистера Хайда» повторял поведение ее отца – иногда он был замечательным человеком, а иногда – ужасным. Выбрав в партнеры такого изменчивого, склонного к насилию мужчину, Мария не только повторяла знакомый сценарий из детства, но и обеспечивала себе уверенность в том, что ей не придется рисковать и отправляться в путешествие к полноценным отношениям по опасным рекам истинных чувств. Она отчаянно цеплялась за миф о том, что ее отец был единственным мужчиной, который на самом деле понимал ее. Стойкое нежелание Марии развенчать