Читать книгу - "Когнитивная психология - Роберт Солсо"

Структура знаний и память. При сравнительном изучении познания высшего порядка в глаза бросаются сразу несколько его особенностей. Даже только что родившийся ребенок может хранить в памяти какую-нибудь информацию, но, как мы узнали из глав, посвященных памяти и языку, форма хранения информации в памяти зависит от нескольких факторов, среди которых источник информации, уже имеющийся запас знаний человека и уже составленные им структурные сети. Сначала мы рассмотрим, как в памяти ребенка сохраняется его жизненный опыт.

Предположим, вы просите шестилетнего ребенка рассказать о походе в зоопарк. Он вам рассказывает примерно следующее: «Значит, так. Сначала мы сели в большой автобус, потом я видел слонов и больших белых медведей и еще обезьян, а потом я ел мороженое в стаканчике, и мы пошли домой». Из этого небольшого рассказа можно многое узнать о запасе знаний этого ребенка, о том, как он хранит информацию, и о грамматике повествования (вспомните также разговор полицейского и водителя из главы 1).

Чтобы проанализировать подобный эпизод, можно обратиться к вопросу о том, как представлена информация. Джин Мандлер и ее коллеги (Mandler, 1983, 1984; 2000; Mandler & DeForest, 1979, Mandler & McDonough, 1996) изучали грамматику повествований (так же, как и формирование понятий) у детей и разработали модель, в которой различаются два способа репрезентации. Один способ репрезентации зависит от того, что человек знает и как эта информация организована в его памяти (например, последовательная организация или разбиение объектов на категории). Другой способ — оперирование символами (например, рассказ об эпизоде, рисунок какого-нибудь события или написание рассказа о каком-нибудь переживании или даже воображение чего-либо).

В рассказе о походе в зоопарк ребенок строит эпизод исходя из последовательности событий («Сначала... потом... и потом...» и т. д.), используя схемы или грамматику повествования (у этого рассказа есть своя тема, персонаж, начало и конец). Эта концепция близка идеям Кинча и некоторым другим из обсуждавшихся в главе 11. Мандлер (Mandler, 1983), обсуждая грамматику повествования у детей, отмечает, что в основе повествований лежит «структура, состоящая из обстановки, в которую затем вводятся главный герой и фоновая информация, а затем идет один эпизод или более, которые образуют основную структуру сюжета повествования. В каждом эпизоде есть своего рода начальное или отправное событие, на которое реагирует главный герой». Для проверки гипотезы, согласно которой дети используют схему повествования, Мандлер и Де Форест читали детям в возрасте 8 и 11 лет, а также взрослым рассказ из двух эпизодов. В одном условии эксперимента эти два эпизода переплетались, то есть слушателям предъявлялись сначала название и обстановка первого эпизода, а затем — название и обстановка второго эпизода. Остальная часть рассказа предъявлялась аналогично, с переключением от одного эпизода к другому. Одних испытуемых просили вспомнить рассказ так, как он был прочитан (с переплетением эпизодов), а других просили сначала вспомнить все о первом эпизоде, а затем — все о втором. Первую из двух, «неестественную» грамматику повествования воспроизвести было труднее, и восьмилетние дети вообще не смогли справиться с таким заданием. Исходя из результатов этого и других аналогичных экспериментов мы можем заключить, что даже маленькие дети способны усваивать довольно запутанные схемы повествования и использовать их для кодирования опыта.