Читать книгу - "Авантюра времени - Клод Романо"

Всматриваясь в то, что Гуссерль называет «труднейшей из всех феноменологических проблем» — проблему анализа времени^[37], я хотел бы углубиться в то, что мне кажется наиболее деликатным и проблематичным в этой деликатной проблеме. Речь идет об атемпоральности (Unzeitlichkeit), сверх-темпоральности (Uberzeitlichkeit) или даже до-темпоральности (Vorzeitlichkeit) потока абсолютного сознания, в котором содержится последняя инстанция конституирования времени. Сам по себе такой подход вовсе не оригинален. В самом деле, многие комментаторы — Герд Бранд (Gerd Brannd), Рудольф Бернет (Rudolf Bernet), Жерар Гранель (Gerar Granel), Клаус Хельд (Claus Held) и Поль Рикёр — подчеркивали апоретический характер третьей части «Лекций» 1905 года, где была поставлена проблема самоконституирования абсолютного потока, и показали, каким образом встреченные здесь трудности постепенно приводят Гуссерля сначала к отказу от схемы «содержание восприятия / восприятие» и осознанию до-объективной конституции самого потока, чтобы затем, в рукописях серии «С», разработать проблематику живого настоящего (Lebendige Gegenwärt). Вместе с тем эти и другие авторы зачастую преуменьшают серьезность проблем, поднятых в третьем разделе. Они пытаются разрешить их в своего рода спелеологической работе: следуя за самим Гуссерлем как поистине наилучшим из гидов-спелеологов, они оттачивают описание, все более погружаясь в самые глубокие и темные слои конституирования времени. Напротив, тезис, который я хотел бы здесь обосновать, заключается в том, что апория третьей части концептуальна и поэтому неразрешима, так как является следствием неадекватной постановки проблемы времени.

Приступая к анализу третьей части «Лекций» и предлагая, так сказать, ее чтение в обратном порядке, я беру на себя риск зайти слишком далеко, упростить множество гуссерлевских размышлений, упустить преимущества этой поразительной феноменологической виртуозности, этого несравненного терпения и этой тонкости в «упражнении взгляда», которыми они отмечены. Я могу лишь надеяться, что эта утрата будет компенсирована более ясной формулировкой некоторых проблем, поскольку убежден, что именно анализ проблем, а не ответов или теорий, составляет нерв философской деятельности.

Последний раздел «Феноменологии внутреннего восприятия времени» представляет собой не только углубление, но и систематическое подведение итогов всех предшествующих размышлений. Отсюда его огромное значение, подчеркиваемое Полем Рикёром. «Подлинное значение гуссерлевского исследования, пишет Рикёр, проясняется только в третьей части»^[38]. Впервые Гуссерль ясно различает здесь три «степени» или «уровня» конституирования времени: «После того, как мы, исходя из очевиднейших феноменов, выделили в изучении сознания времени некоторые основные направления и различные слои, было бы полезно установить и систематически изучить различные уровни конституирования в их сущностном строении.

Мы нашли:

1. вещи опыта в объективном времени…

2. конститутивные многообразия явлений различных уровней, имманентные единства в до-эмпирическом времени;

3. абсолютный темпорально-конститутивный поток сознания»^[39].

По поводу этой типологии сразу напрашивается одно замечание. Она не включает в себя принципиальное (princeps) различие между ретенцией и воспроизведением: не включает по одной простой причине, по которой и я позволю себе оставить его в стороне. Дело в том, что сама возможность воспроизведения имеет основание в ретенциальной непрерывности сознания. Но так как проблема конституирования единства потока ретенций не разрешена, проблема воспроизведения не может быть даже сформулирована на достаточно солидных основаниях; а следовательно, не может быть сформулирована и проблема конституирования единого и объективного времени, поскольку конституирование времени в первую очередь включает в себя вторичное воспоминание^[40]