Читать книгу - "Мечта империи - Роман Буревой"

Вер ощущал странное чувство — кожу как будто покалывали тысячи иголок. И еще — хотелось подпрыгнуть в воздух и плыть, как в воде. Никогда прежде Вер не испытывал подобного. Будто воздух был наэлектризован и пропитан запахом опасности.

Вер толкнул дверь в атрий. Грянул выстрел. Гладиатор метнулся вперед. Еще один выстрел. Пуля разбила руку мраморного Аполлона. Девять муз, окружавшие бога, взирали на него с улыбкой, равнодушные к несущему смерть свинцу. Голова Терпсихоры разлетелась фонтаном белых брызг, но бог света не обратил на такую мелочь внимания. Пристрастие Фабии к мраморной скульптуре спасло гладиатору жизнь. Вер нырнул в ближайшую дверь. Это был ку-бикул, скорее всего спальня девочки. Все перевернуто.За стеной раздавался грохот падающей мебели. Бандиты торопились. Но Вер должен добраться до них прежде, чем…

Вновь загрохотали выстрелы. Со стены сыпались куски штукатурки — ребята явно не экономили пули. Пробить стену насквозь из пистолетов они не могли. Но у незваных гостей могли оказаться при себе гранаты. Вер поднял голову. Потолок в спальне, как и во всем доме, был кессонный — разбит на квадраты выступающими балками с узорным рельефом. За такой удобно держаться пальцами. Вер вскочил на скамью, ухватился за карниз, по выступам колонны забрался выше, подпрыгнул и ухватился за балку. Подтянул ноги и уперся в два ближайших квадрата. Он висел на потолке огромной мухой. Странное чувство охватило его. Тело приобрело невероятную легкость — ему стало казаться, что он в самом деле может ползти по потолку и не падать. Вер отпустил руки и… не упал. Земное притяжение не действовало на него. Перебирая руками и ногами, Вер побежал по потолку.

В одну минуту он очутился подле распахнутой двери в спальню Фабии. Один из бандитов держал пистолет наготове, оглядывая атрий. На потолок он не смотрел.

Вер видел теперь почти весь таблин. Опрокинутая мебель. Сейф в стене открыт. Три человека рассматривают стоящую на столе серую шкатулку. Крышка поднята. Веру хотелось заорать от ужаса при виде ее черного нутра. Никто их грабителей не обращал внимания на висящего у них над головами человека. Вер вытащил из-за пояса пистолет и выстрелил в голову стоявшему в дверях часовому. Спрыгнул вниз, перекатился, опрокинул массивный письменный стол, вскочил и дважды нажал на курок. По крайней мере один раз он попал. Но второй — промазал.

Тут же нырнул обратно за дубовую столешницу. Двое бандитов принялись палить в ответ. Пули впивались в дерево, но толстая дубовая доска защищала надежно.

Тело убитого лежало неподалеку. Гладиатор ухватил мертвеца за руку и притянул к себе. Поднял голову убитого над столом. Тело дернулось — удары пуль едва не вырвали труп из рук гладиатора. Кровь и ошметки мяса обрызгали лицо. Вер прыгнул в сторону. Успел выстрелить. Грабителя отшвырнуло к стене. Второй зарычал и отпрянул за распахнутую дверцу сейфа. Его голову и грудь защищала толстая сталь, но живот и бедра оставались открытыми. Вер прицелился. Вместо грохота выстрела раздался сухой щелчок. Вер вновь нажал на курок. Тот же сухой треск. Человек за дверцей понял, что произошло, и высунулся из укрытия. По его длинным лягушачьим губам скользнула усмешка. Неторопливо поднял пистолет…

Гладиатор сунул руку в карман брюк. Пальцы нащупали гладкий полированный металл. Рука бывшего гладиатора метнула золотое яблоко. Дар неведомой красавицы угодил бандиту точнехонько в лоб.

Битва была закончена. Гладиатор, как всегда, победил. Вер огляделся. Один из убийц был еще жив и пытался отползти к двери. По мозаичному полу за ним тянулся кровавый след. Парень не пытался сопротивляться, лишь поднял руку, давая понять, что сдается. Вер подобрал на всякий случай его пистолет, вынул магазин. В обойме оставались еще два патрона. Вер вернул магазин на место. Затем подобрал откатившееся в угол яблоко.

«Достойнейшему…» — в который раз прочел надпись.

Через труп убитого Вер перешагнул с некоторой брезгливостью. Элий бы наверняка пожалел парня, отметив его молодость, никчемную жизнь и нелепую смерть. Ну что ж, он, Вер, может сделать то же самое. Потом… Сейчас этот вопрос не интересовал гладиатора. Серая массивная шкатулка с бронзовыми витыми ручками притягивала Вера. Свинцовая шкатулка. Она манила к себе и вызывала первобытный ужас. Страх животного перед огнем. Страх человека перед извержением вулкана или наводнением. Страх перед стихией, от которой невозможно защититься. Наверное, подобное испытывали жители Помпеи, когда с неба падал черный обжигающий пепел. Вер подошел к столу.

«Не делай этого… — будто шепнул кто-то. — Только не ты. Любой другой, но не ты…» — Я не боюсь… — сказал он вслух. «При чем здесь страх… здесь другое», — шептал в отчаянии голос, понимая, что бывшего гладиатора не убедить.

Вер не слушал. Он захлопнул крышку и взял шкатулку в руки. Одной рукой прижимал шкатулку к боку, другой держал пистолет наготове. И тут во дворе грохнул выстрел. Вер отскочил к стене. Поставил шкатулку на пол, прижимаясь к расписной фреске, изображавшей какую-то битву. Кажется, битву при Абритте. Еще один выстрел. Истошный женский крик… В коридоре раздались шаги, кто-то бежал, призывая на помощь богов и повторяя одно и то же имя.

Элий вышел в сад. Сад Марка Габиния был роскошен. Огромные кусты роз сплошь усыпаны цветами. Белые, оранжевые, пурпурные. Как драгоценный пурпур императорской тоги… Элий наклонился и ухватился за толстый зеленовато-коричневый стебель, усыпанный красными шипами. Стебель гнулся и не желал отламываться. Шипы впились в ладонь. Элий изо всей силы сжал стебель и переломил. Бледно-розовая головка цветка обернулась к нему с упреком: зачем? Он смял лепестки, потом принялся ломать стебель, не замечая что шипы ранят ладони. Когда стройный стебель превратился в изломанную палку, а лепестки — в грязные мятые тряпки, Элий швырнул изуродованный цветок на землю и наступил на его останки сандалией.

— Зачем ты изувечил цветок? Разве он в чем-то виноват?

Элий повернулся. Но никого не увидел — за его спиной была высокая, выше человеческого роста, каменная кладка старой ограды. Сенатор вытащил из-под туники пистолет и взвел курок.

— Кто здесь? — его голос вряд ли можно было бы узнать — он сделался сиплым и безжизненным.

— Я за стеной, но не могу подойти. От тебя исходит опасное излучение, наведенное больным телом там, в доме. Ты знаешь, что это такое?

— С кем я говорю?

— Мы встречались однажды. Во время своей краткой смерти на дороге. Я — гений Империи. Я — единственный из гениев, кто хочет помочь людям.

Элий положил пистолет на скамью рядом с собой. Он верил и не верил. Может, это бродяга-плут притаился за оградой и, придав голосу немного патетики, заговорил, как актер со сцены театра Помпея. А если заглянуть за ограду, там окажется плешивая башка с наглыми глазами пройдохи.

— Почему ты мне помогаешь?

— Глупый вопрос. Если Империя рухнет, мою должность упразднят в первую очередь. Так что я стараюсь, скорее, ради себя, а не ради кого-нибудь из вас, бедные мои человечки.