Читать книгу - "Ветер богов - Богдан Сушинский"

— Так это вы — Марта фон Эслингер? — поинтересовалась Лилия Фройнштаг, подходя к спортивной машине, в которой австрийская аристократка поджидала Скорцени. Она доставила его на виллу, и она же должна была отвезти его к отелю «Корсика».

— Вы не ошиблись, — высокомерно ответила Марта, придерживая рукой приоткрытую дверцу. Появление целого отряда немцев захватило ее врасплох, однако баронесса решила, что благоразумнее будет переждать все эти эсэсовские страсти хоть в каком-то укрытии.

— Ах ты ж паршивая австриячка! — вскипела Фройнштаг. — Ты продалась этим грязным макаронникам, чтобы в услугу им заманить в западню самого Отто Скорцени?!

Ткнув ей пистолетом в щеку, Фройнштаг захватила Марту за волосы, выволокла из машины и, оглушив ударом рукоятки по голове, еще одним ударом, только уже ноги, отшвырнула ее к кусту.

Пока Скорцени расточал любезности по поводу преданности «папессы» своему Эудженио Пачелли, унтерштурмфюрер села в машину, вывела ее за ворота и сигналами автомобильной сирены потребовала от штурмбаннфюрера поторопиться. При этом она была понастойчивее, чем это мог бы предположить любой знающий ее психиатр.

Направляясь к воротам, Скорцени с удивлением заметил выходившую из кустарника фон Эслингер и даже небрежно махнул ей рукой, однако Марта не ответила. Она стояла на садовой дорожке рядом с тем местом, где чуть больше получаса назад они вдвоем оставили ее машину, и, пребывая в каком-то полупьяном-полуобморочном состоянии, панически держалась обеими руками за ветки кустов.

«Неужели пьяна? — поразился Скорцени. — А что странного? У нас был свой пир, у нее свой».

— Я понимаю, что у вас железные нервы, «первый диверсант Корсики», — язвительно прошипела Лилия, с пистолетом в руке подбадривая Скорцени. — Но у меня и моего браунинга они давным-давно расшатаны. Еще немного — и начнем изрыгать свинец.

— Вначале вы, затем браунинг. Я ведь не знал, что эта синьора уступила вам свой лимузин, — оглянулся он на Марту. Теперь баронесса стояла почти у самых ворот с пистолетом в руке. Но Фройнштаг «изрыгнула свинец» на мгновение раньше. Фон Эслингер еще успела нажать на спусковой крючок, однако пуля срикошетила о мостовой булыжник и прошлась по борту стоявшего рядом с машиной Фройнштаг броневика.

На второй выстрел Марты уже не хватило; опустив пистолет, она схватилась рукой за левое предплечье и осела у опоры воротной арки. Дальше разыгрывать спектакль аристократического визита не было смысла. Выхватив пистолет, Скорцени двумя выстрелами уложил ринувшегося к Марте охранника и, прощально пальнув по ближайшему окну, из которого торчал ствол автомата, бросился на сиденье рядом с Фройнштаг. К тому моменту унтерштурмфюрер уже запустила двигатель и держала ноги на педали газа.

Прикрывая их машину бортами и огнем пулеметов, три броневика друг за другом оставляли окрестности виллы, изрешечивая стены очередями крупнокалиберных пулеметов. Последнее, что мог видеть Скорцени через боковое стекло, — взрыв в одной из комнат на втором этаже, куда кто-то из эсэсовцев, очевидно, пальнул из фаустпатрона.

— Вы опять все испортили, Фройнштаг, дьявол меня расстреляй, — усталым безразличным тоном заметил Скорцени, поняв, что история с подпольной корсиканской резиденцией Паскуали-ны Ленерт завершена самым безбожным образом.

— Окончательно я испорчу всю обедню, когда, расстроившись из-за ваших упреков, врежусь в одну из придорожных скал, — пообещала Лилия. Небольшой пистолетик лежал у нее в подоле, и Фройнштаг сжимала его ногами, чтобы не упустить на пол. Но это был не тот швейцарский браунинг, который, как помнил Скорцени, ей подарил Кальтенбруннер. Тот все еще ждал своего часа в более укромном месте. Возможно, поэтому Лилия чувствовала себя предельно спокойно и уверенно.