Читать книгу - "Империя полураспада - Александр Холин"

Татьяна внимательно выслушала, кивнула и лёгкой походкой, не говоря ни слова, направилась по открывшейся тропинке между подземным озером и пропастью прямо к огромному Бел-горюч камню. Поднявшись по слоистому сланцу, как по ступеням к оставленному кем-то из прародителей резному поставцу, на котором красовалась золотая ендова, Татьяна на несколько секунд остановилась.

Оказалось, лишь затем, чтобы выбрать ручей, ведь из какого-нибудь непременно необходимо было откушать ключевой воды, но из какого?

Надо сказать, что ручьи отличались друг от друга не только чистотой, но и запахом. Влево, в подземное озеро бежал весёлый ручеёк, очень похожий на мускул горного потока в половодье. Да и запах оттуда долетал странный – сладкого берёзового сока с густым ароматом серы. Казалось, такое дикое кровосмешение, просто нечто невозможное, но ручеёк беззаботно лепетал Алатырь-камню какие-то нехитрые мысли, соображения или же просто рассказывал новости.

А вот правый ручей выглядел намного серьёзнее, потому что следил за собой и выбивался из-под камня чистой, прозрачной, ровной и холодной струёй, истончающей тонкий аромат фиалки, перемешанной с речным осотом. Этот запах вселял большую уверенность и доверие. Наверно поэтому Татьяна, не задумываясь, почерпнула чистой воды, срывающейся прозрачным водопадом куда-то в пещерную темноту, и сделала пару глотков.

Опять ничего не произошло. Лишь где-то в глубине земля совсем неприметно вздрогнула или просто вздохнула.

– Я вижу, Александр, что ты сходил в гости к Смарагду недаром, – услышал Знатнов позади себя речь астроархеолога. – Я тебя долго ждал, но всё же по возвращении ты отдал ключ не мне. Мы так не договаривались!

– Слушай, Константин Константиныч, – полуобернулся к нему Знатнов. – Старец Екклесиаст благословил отдать ключ этой женщине. Может быть, именно её ждут там, а совсем не тебя.

– Я и не хотел спускаться в Шамбалу, – заворчал Быструшкин. – Всё дело в том, что к нам должен скоро заявиться в гости приспешник дьявола, который не остановится ни перед чем. Остановить его можно только там, в Зазеркалье!

– Ты опоздал, Константин, – улыбнулся Знатнов. – Тот, кого ждёшь, уже здесь!

– Неужели! Неужели это она?! – Быструшкин пытался сдержать возглас и не сумел.

Татьяна, услышав голос, обернулась к ним, но в этот момент, будто удар грома прозвучал внутри пирамиды. Алатырь-камень раскололся пополам и сквозь трещину проглянуло жёлто-зелёное зарево. Это действительно было пламя онгона, вылетевшее из трещины Бел-горюч камня и облизавшее ноги ещё державшей ендову неофитки. Женщина, увлекаемая какой-то необузданной силой, протиснулась в трещину и камень с таким же громовым раскатом захлопнулся. На нём не видно было ни следа, ни трещины, как будто поглощённой пламенем Татьяны не было здесь и никогда уже не будет.

– Надо же, будто корова языком слизала, – Быструшкин глядел на камень, словно на великое чудо. Впрочем, может быть, так оно и было, только наши праотцы относились к чудесам как к вещам обыденным, случающимся каждый день и с любым жителем земли.

– Между прочим, Константин, – снова подал голос Знатнов – эта женщина зачерпнула воду из мёртвого источника. Да-да, в пропасть срывается мёртвая вода. Я не знаю, куда она там девается, но живая вода – это левый поток.

– Так ведь она такая мутная?! – пытался возразить Быструшкин.

– Ты помнишь, когда-то я здешнего ручного осьминога оглоблей поранил? – напомнил Знатнов давешнее приключение. – Так вот, на Кеше ни одной царапинки не осталось! И всё озерко наполнено именно живой водой. Кеша, слава Богу, не злопамятный, мы с ним уже подружились.

– Вот как?! И где же ты с ним общался?

– Прямо здесь, в пирамиде, – указал на озеро Александр Викторович. – Пока ты с бандершей торговался, мы здесь с Екклесиастом обсуждали проблему избавления от нашествия чужих.

– С Татьяной торговался не я, а вот он, – Константин Константинович указал на молчаливо стоящего рядом капитана Рожнова.

То ли офицерский китель, то ли другие соображения пока удерживали Знатнова от знакомства с третьим присутствующим, но сейчас увиливать уже было поздно.

Александр Викторович посмотрел в глаза Родиону, и тень смутного воспоминания пробежала у него по лицу. Литературовед пытался отогнать наседавшие мысли и поэтому спросил отвлечённо:

– У вас общевойсковые петлицы, а в каких частях служите, если не секрет?

– Он пожарный, – ответил за капитана Быструшкин. – К тому же москвич, твой земляк. Он совсем недавно к нам прибыл.

– Пожарный?! – воскликнул Знатнов.

– Следующим вопросом, очевидно, будет, а не знаю ли я о пожаре Останкинской телебашни? – хмуро произнёс Рожнов. – Отвечаю: да, знаю, потому что я был там во время пожара.

– Что с ней? Что с Ксюшей? – перебил его Александр Викторович. – Я видел вас выходящими из башни. Что с ней?

– Видели? – озадаченно переспросил Рожнов. – Мы выполнили задание. Тогда всё прошло успешно.

Знатнов облегчённо вздохнул. Видя это, Родион заколебался, стоит ли сообщать о покушении, об операции, об уходе Ксении из земной жизни? Капитан ещё не успел познакомиться со своим потенциальным тестем, но, как офицер и пожарный, не умел оставлять чего-то невыполненным.

– Вы Знатнов, отец Ксении? – уточнил на всякий случай Родион.

– Да, – кивнул тот. – Что, не похож на мудрого папочку?

– Дело совсем не в этом, – снова сдвинул брови Родион. – В Ксению стреляли…

– Что?! – не поверил своим ушам Александр Викторович. – Что вы мелете чушь всякую?!

– Подожди, подожди, – остановил его Быструшкин. – Капитан не лжёт, вроде бы…

Рожнов действительно не врал. Далее, не сходя с места, ему пришлось рассказать всё до мельчайших подробностей и повторить несколько раз.

Эмоциональное восприятие было необычным для мужчин: из жизни ушла добрая, нежная, наконец, просто красивая женщина, отцом которой являлся один из присутствующих.

Знатнов воспринял сообщение тяжело, но посторонние заметили лишь несколько капель слёз, без разрешения выкатившихся из глаз.

– По сути, меня начальство отпустило только под нажимом доктора. А просто так, за отключение этого проклятого Ретранслятора, да ни за что! – пытался объяснить Рожнов. – Меня Татьяна готова была распять здесь же, возле храма, и распяла бы, только вы помешали. Ведь она ради власти – чёрту душу продаёт. Поэтому я попытался её купить входом в Шамбалу, мол, есть ключ у меня. Мне, почему-то, не поверила, а вот вам – легко.

– Ладно, мужики, пора идти в лагерь, – подытожил Быструшкин. – Если мы до сих пор здесь, в этой жизни, то, значит, чего-то ещё не доделали. Значит, пожалеть себя бедного сирого и несчастного всегда успеем. Непозволительно только ради упоения горем, забрасывать все остальные дела. Недаром Христос сказал когда-то: «Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов». А это значит, что никогда нельзя становиться живыми мертвецами и посвящать себя только рыданиям, стенаниям и воспоминаниям. Ты живёшь сейчас, сегодня, так делай то, что должен сделать сегодня, а не вчера и завтра.