Читать книгу - "Тайна скорбящего ангела - Александр Владимирович Шляпин"

достала жестяную банку и вытащила небольшую записную книжку, где чернилами были написаны какие-то записи чередуемые с непонятными цифрами.

– Что это, – спросил Русаков.

– Это записи Дедушка Керстин, что-то говорил, про какой-то грабен.

– Я знаю….

Дело за которым он прилетел из Москвы, было сделано. На вечер, был запланирован отлет. Вытащив, из кармана телефон, Русаков набрал номер:

– «Ташкент», привет я в Цоссене! Ты даже не представляешь – я её нашел!

– Ты нашел карту, – спросил удивленно Демидов.

– Да, твоя Эрика вернула и карту и блокнот….

– Какой блокнот?

– У старика был фронтовой блокнот с записями, там есть то, что нужно нам. -Через три часа у меня регистрация на рейс, – ответил Русаков.

– Успеешь?

– Я взял машину на прокат, – ответил Русаков.– Тут Эрика рвется, хочет с тобой поговорить….

– Да, да давай быстрее! – сказал Виталий. Александр протянул телефон Эрике, а сам отошел в сторону, чтобы не мешать романтическому разговору. Он видел, как девушка с трясущимися руками, вцепилась в мобильник. Приложив его к уху, она тихо и неуверенно сказала:

– Вит, их либе дих….

О чем беседовал Виталий с девушкой, Русаков уже не слышал. Он не хотел вмешиваться в чужие разговоры, не смотря на то, что Виталий был его другом. Разговор был приватный – впервые за эти году. Всего несколько слов, и Эрика с заплаканными глазами вернула Русакову телефон. Но даже этого хватило, чтобы понять, о чем был разговор. Эрика просто светилась от счастья. Протянув трубку Александру, она сказала:

– Виталий, меня в Москва пригласил.

– В Москву, – переспросил Русаков.

– Да! Он хочет видеть меня! Он хочет, чтобы я ехать нах Русланд!

– Ну, вот видишь, а ты боялась….

Время пролетело, словно трассер над полигоном. Русакову хотелось прокатиться до Вюнсдорфа, который теперь назывался Чечендорф, но Эрика отговорила его от этого бесполезного путешествия. Бывший гарнизон был почти необитаем. Все заросло кустарником, а дома, в которых раньше жили офицерские семьи, были разграблены и выглядели непрезентабельно.

Русаков в душе первым делом вспомнил Горбачева. Его слова всплывшие в подсознании выражали только одно –он предатель. Только по его «инициативе», великий Советский Союз лишился не только былой мощи, но и того политического веса, который гарантировал Европе стабильность и безопасность. Теперь бывшие страны социалистического лагеря, словно шакалы, рвали на части тело «умирающего русского медведя»

– Ну что поехали, – Сказала Эрика. «Фиат» тронулся и машина, не спеша покатилась по каменной брусчатке, в обратно город. Поездка как говорят в народе – удалась, и Русаков взглянув на часы, понял, что пришло время собираться в обратный путь. В глазах Эрики, Александр увидел заблестевшие капельки слез. Она чувствовала, что им пришла пора расстаться и от этого на душе девушки вновь появилась тоска. Эрика еще не знала, встретятся ли они вновь, поэтому еле сдерживала эмоции.

Александр, выехал на Банховштрассе, и взглянул в зеркало заднего вида. Эрика с дочкой стояла на тротуаре, и, прощаясь, махали руками. «Как странно устроена это жизнь». –подумал Русаков, стараясь совместить себя с Германией. Прошло всего каких-то двенадцать лет, а было такое ощущение, что бывшая ГДР превратилась в чужую страну. На душе вновь стало удивительно тоскливо. Русаков почувствовал, как в глазах защипали слезы, а к горлу подкатил какой-то комок.

Глава пятая

Возвращение

Весь обратный путь, он смотрел в иллюминатор, стараясь сквозь черноту ночи угадать название города, над которым в тот момент пролетал самолет. На душе было уныло. Теперь, когда информация о сокровищах была у него в руках, он прокручивал в голове варианты обмена. Сколько бы он не думал, а все мысли сводились к тому, чтобы любыми путями нейтрализовать «Молчи» и сдать в руки правосудия. Этот урод, взращенный на почве нравственного и морального падения с хищной и бесчеловечной позицией, был неугоден обществу и поэтому не вписывался в жизненные планы Русакова.

За бортом, показалась Москва. Русаков глубоко вздохнул и расслабился, ожидая, когда самолет подкатит к терминалу, а приветливая стюардесса откроет двери самолета. Покинув лайнер, он достал мобильный телефон, и набрал Демидова.

– Алло «Ташкент», ну я уже в Москве, – сказал Русаков.

– А я в Шереметьево, – ответил Виталий. – Жду тебя в зале.

Русаков прибавил шаг, чтобы в первых рядах проскочить пограничный контроль, и удачно лавируя между пассажирами, оказался перед стойкой. Подав паспорт, он улыбнулся миловидной контролерше пограничнику, и уже через пару секунд, беспрепятственно пересек пограничную зону.

– Как прокатился, – спросил Виталий, здороваясь. –Как – как, как на машине времени, – ответил Русаков, пожимая руку. –Если признаться честно, я ожидал большего, но не успел все рассмотреть. Машину брал в прокат, всего сто евро и можешь кататься целый день.

– Чего же ты ожидал увидеть там?

– Ну, типа теперь там вроде теперь, как в бундесе, – ответил с сарказмом Русаков. -Ты к Наташке в больнице был?

– Жива твоя Наташка, её к аппарату подключили. Находится в искусственной коме. Спать будет еще три дня. С ней рядом твоя мама.

– Понятно! Уже хорошо, -сказал Русаков, и вытащив из кармана фотографию, подал её «Ташкенту».

– А это уже кто?

– Агния Барто, – съязвил Русаков. -Что не узнаешь, или ты без подсказки не соображаешь?

Виталий всмотрелся в лицо девочки, но признать в ней дочь не смог -не хватило на тот момент цепкости взгляда.

– Это Натали, – сказал Русаков, расплываясь в улыбке.– Это Виталя, твоя дочь!

– Натали? Так что выходит они там все на Наташках рихнулись, -сказал Виталий.– Твоя Натали, дочка Эрики тоже Натали. Здесь Санчело, пахнет каким-то заговором – это я тебе как доктор доктору говорю.

– И что ты будешь делать?

– Что – что оставлю фото себе на память, или мне всё бросить, и сломя голову, нестись в Германию, чтобы стать для немецкой девочки русским папой?

– Дурак, – сказал Русаков.– Поехали уже –русский папа….

– А ты карту забрал, или все время посветил поиску моих родственников, – сказал «Ташкент», и, достав жвачку, вложил себе в рот.

– А ты Санчело, жвачку хочешь?

Тут до Русакова дошло, и он вспомнил, что возвращаясь в Москву, купил в «Duty Free» для друга два блока «Тутти – Фрутти».

– Спасибо что напомнил, -сказал он. У меня в сумке для тебя гостинец. Дома отдам!

– Слушай Санчело, а что с тобой –ты сидишь, как глушенный окунь – спросил «Ташкент», и завел машину. -Ты как будто из другого мира вернулся.

– Устал чертовски – морально и физически. Камрадам понадобилось несколько лет, чтобы понять, что при русских, им жилось лучше. Они не вписались в менталитет западной Германии и теперь винят во всем Россию.

– А тебе, это каким боком