Читать книгу - "Французский поход - Богдан Сушинский"

Гяур решительно вскрыл пакет, взял предусмотрительно положенную на столик ручку и, не читая содержания письма, оставил свою подпись.

— Господи, не так поспешно, — спохватилась графиня. — Вы ведь читаете по-французски? Я предполагала, что сначала вы хотя бы пробежитесь по этому прошению взглядом.

— Я верю вашему адвокату. Лучше я все равно не составлю.

— Дело вовсе не в адвокате, монсеньор, — прошлась она по комнате, нервно теребя пальцы. — Вовсе не в адвокате. Просто я не успела вам сказать, хотя и должна была. А в этом, заметьте, вся соль…

Гяур удивленно смотрел то на графиню, то на прошение, которое успел снова положить в пакет. Он решительно ничего не понимал. Его попросили подписать — он подписал. Тогда что же так взволновало графиню?

— Видите ли… когда я просила вас обратить внимание королевы на то, что графиня де Ляфер помогала посланнику короля при дворе Владислава IV улаживать вопрос о вашем посольстве и наемниках, то имела в виду, что это лишь один из аргументов.

— Но есть и другой, причем более веский. С одной стороны, он заставляет вас искать любые пути к трону королевы. С другой же, совершенно в ином, более благородном, свете преподносит сам этот ваш решительный шаг, монсеньор.

— Ничего не понимаю. О каком аргументе идет речь? — кончилось терпение князя.

— О самом убедительном, монсеньор. Самом-самом, — остановилась графиня напротив Гяура, в смятении выламывая себе пальцы. — В прошении говорится, что графиня де Ляфер, то есть я, монсеньор, что будто бы я предстаю перед обществом вашей невестой. — Она замолчала и посмотрела на князя с таким ужасом, словно чувствовала, что с ним вот-вот случится обморок. «Нет, устоял, странно!».

— Вы? Моя?… Вы сказали?…

— Именно это обстоятельство, — уже более смело продолжала Диана, воспользовавшись исключительным мужеством юного князя и его столь же исключительной сообразительностью, — и заставляет вас быть столь настойчивым в своем прошении. Надеюсь, такой поворот событий вас не очень огорчает?

— Нет. Он скорее смущает меня. Вспомните: совершенно недавно вы заявили, что никогда не станете моей женой. Что это вообще невозможно.

— Потому что это действительно невозможно, — окатила его лучезарной голубизной своих глаз графиня. — Разве сейчас я пытаюсь убеждать вас в обратном? Тогда зачем бы я затевала всю эту историю с имением в Ратоборово, которое собираюсь подарить вам вместе с Властой — т? о ли в роли супруги, то ли наложницы?

— То есть мы просто обманем королеву?

— Ее величество королеву-регентшу уже столько раз обманывали, полковник, что этот случай ей очень скоро забудется.

— Но столь откровенно, в присутствии стольких людей… Лгать. Самой королеве…

— Князь, — разочарованно вздохнула графиня. — Я понимаю, что не всем дано было родиться дипломатами. Но чтобы… такая дипломатическая дремучесть…

— Да не дремучесть это! — вдруг взорвался Гяур. — Я всего лишь требую, чтобы о столь важном деле со мной говорили нормальным человеческим языком. Только и всего. Я желаю знать, что здесь происходит, на что я иду. В конце концов, это вопрос чести, вопрос моего имени, княжеского имени Одаров.

— Успокойтесь, милый, — обеими руками погладила его по груди графиня. — Успокойтесь. Поверьте, я с удовольствием поговорю с вами на «человеческом языке».

Несколько мгновений Гяур растерянно глядел на графиню.

— Но здесь не требуется никакого объяснения, — тихо и предельно вежливо проговорил он. — Тем более при вашем «далеко не походно-бивуачном» воспитании…

— Эй, кто здесь хозяин?! — спасительно прервал его беспомощное оправдание властный голос. И сразу же послышалось, как в ворота начали колотить чем-то металлическим. — Немедленно откройте! Именем короля! Немедленно откройте ворота!

Гяур и Диана де Ляфер снова переглянулись.

Графиня подошла к окну, уперлась лбом в стекло, пытаясь высмотреть, что там происходит, кто это так напористо врывается в их обитель. Однако ворота оставались где-то слева, и ни она, ни Гяур разглядеть что-либо отсюда не могли.

— Именем короля! — закричали во дворе уже в три или четыре глотки. — Мы требуем немедленно открыть ворота!

— А вот и люди, с которыми вам и вашим воинам представляется возможность пообщаться на том самом «нормальном человеческом языке», — с леденящей душу холодностью процедила графиня, с нескрываемым презрением глядя на Гяура. Князь был поражен тем, как мгновенно изменилось отношение к нему. — Правда, не забывайте, что, пользуясь им, вам придется усиленно жестикулировать своей драгунской саблей.