Читать книгу - "Доктор Джонс против Третьего рейха - Александр Тюрин"

Один из мотоциклов завис справа и начал нахально прижимать Джонсов к обочине. Это было такое же трехколесное чудовище, в коляске которого сидел солдат с ручным пулеметом. Солдат знаками приказывал остановиться.

— Стукни их чем-нибудь! — крикнул Индиана.

— Чем? — возмутился отец.

— Поищи, в коляске полно хлама!

Отец старательно зашарил у себя под ногами. Некоторое время мотоциклы неслись рядом, а водители нервозно поглядывали друг на друга.

— Лопатка! — сообщил отец. — Маленькая только. Годится?

— Не дотянется! — Индиана, стиснув зубы, вывернул руль вправо, и машины с треском соприкоснулись. Вреда это не принесло никому: нога немца-водителя была защищена щитками, а руки крепко удерживали взятый курс. Зато пассажир во вражеской коляске чуть привстал, поднял оружие и начал недвусмысленно целиться в боковое колесо.

— Удочку нашел, — удивился отец. — Спиннинг. Надо же, рыбачат они тут, что ли…

— Скорей! — зарычал Индиана.

Генри Джонс, пожав плечами, вытащил со дна две гибкие палки, вставил их одну в другую, и получилось удилище с катушкой. Тонкая часть была обмотана снастями, а на самом конце болталась блесна. Когда немцы вновь пошли на сближение, старик махнул рукой, будто бы отгоняя назойливую муху. Он даже не посмотрел, каков был результат, а зря, потому что конец спиннинга попал как нельзя более точно. Блесной — в глаз. Водитель схватился за лицо руками, забыв про руль, в этот момент солдат в коляске и выстрелил. Пулеметная очередь ушла в небо. «Что ты делаешь, идиот!» — закричал пулеметчик и сам вцепился в руль, желая удержать мотоцикл на дороге, но получилось еще хуже, преследователей лихо увело вправо, и через секунду устойчивость была невозвратимо утеряна. Попросту говоря, машина совершила серию боковых кувырков — уникальный трюк. Затем был взрыв — где-то далеко сзади, зрители и участники его не увидели.

Место выбывших героев тут же заняли новые. Оставшиеся мотоциклы расположились по бокам, слева и справа, они были хоть и двухколесными, но ничуть не менее грозными. Мощные эскортные машины, массивные и мускулистые — настоящая жуть. И водители были под стать — безжалостные рыцари, озверевшие после гибели своих друзей. Особенно агрессивно вел себя правый, он орал что-то откровенно некультурное и доставал из кобуры пистолет, управляя одной рукой, поэтому Индиана сначала пошел на него. Всадник вынужден был взяться за руль обеими руками, чтобы удержаться в седле. И он удержался, когда Индиана долбанул его коляской, только пистолет свой выронил, растяпа. («Инди, прекрати!» — воскликнул отец, которому явно надоело биться о ржавеющие края люльки.) Правый немедленно отстал, решив подобрать оружие: все-таки солдату рейха не подобает разбрасывать такие игрушки на мирных дорогах Восточных Марок, да и начальству потом не объяснишь пропажу. Зато вдруг потерял самообладание левый, это было некстати, потому что парабеллум он уже достал и, вероятно, успел снять с предохранителя. Тогда приотстал Индиана, чтобы не искушать рассерженного воина. Отстал, но сразу пристроился догонявшему в хвост, колесо в колесо, не давая тому повторить маневр.

— Лопатку мне! — гаркнул Индиана. — Быстро давай!

Эсэсовец, вконец взбесившись, пытался повернуться, выстрелить назад, и он пострелял в свое удовольствие, но пули ушли безнадежно вбок — в чьи-то заборы. Отец без лишних вопросов передал сыну лопатку. Тот взял ее, как саблю. И через секунду, когда всадники вновь сровнялись, изо всех сил рубанул соперника по шлему. Разумеется, это было в высшей степени бесчестно, зато эффективно. Кроме того, возможно, человек остался в живых, хоть и съехал на максимальной скорости в канаву…

— Теперь давай сюда удочку! — скомандовал Индиана, резко тормозя.

Последний маневр в этом недолгом сражении оказался прост до банальности. Конец лески был обвязан вокруг дерева, катушка спиннинга размотана и закреплена на противоположной стороне улицы. И все это быстро, очень быстро — бегом. Как в хорошем фильме про плохих индейцев. Дальше нужно было только вернуться в седло мотоцикла и неторопливо продолжить путь, приглашая преследователя догнать и покарать.

Ревущее чудовище, разъяренно сверкая фарой, вырвалось из мрака. Джонсы смотрели назад, дружно обернувшись. Неуловимое мгновение — и стальной монстр оказался без всадника, что, впрочем, не помешало ему пронестись ярдов пятьдесят, прежде чем завалиться набок.

Индиана развернулся и подъехал к месту аварии. Он проверил, не осталась ли леска в натянутом состоянии (мешать движению мирного транспорта не входило в его планы). Затем он нашел тело и подобрал парабеллум (ведь оружие могло попасть в посторонние руки).

И все-таки свобода еще не настала.

— Что ты намерен делать дальше? — строго спросил отец, когда Индиана переодевался в офицерский мундир — второй раз за эти несколько часов.

— Я намерен прокатиться вдоль Марха вверх по течению, найти какую угодно лодку и переправиться на другую сторону, в Словакию. И сделать все это за сегодняшнюю ночь. В Вену нельзя, там нас быстро найдут. Или у тебя есть другой план?

— А дальше, что дальше? — нетерпеливо повторил Генри Джонс. — Ну, попадешь ты в Словакию…

Джонс-младший усмехнулся:

— Хочу посмотреть на рожу Бьюкенена, когда он придет в Храм Чаши и обнаружит, что Грааль уже забрали. Правда, я пока не решил — подождать ублюдка в Храме или оставить ему записку.

Отец восторженно стукнул руками о борта коляски:

— Молодец! Я боялся, что ты вернешься за Лили в замок Грумм или попытаешься выкрасть ее где-нибудь по дороге. Привязанность к женщине, мой мальчик, противопоказана настоящему археологу да и вообще любому талантливому человеку. Твоя мать это понимала…

— Вот, значит, почему ты ее довел до чахотки? В награду за ее понятливость?

Водитель рванул с места так резко, что пассажир вынужден был вцепиться руками в скобу перед собой. Некоторое время оба молчали. Ночь била в лица холодом и безнадежностью. Индиана гнал по шоссе, идущему вдоль реки, и угрюмо всматривался в темноту. Но все-таки не выдержал, сказал с горечью:

— Лили ничего серьезного не угрожает, если не считать нездорового интереса фон Урбаха, так что спасать ее не обязательно. Волей-неволей займешься археологией, отец.

Сказал, а сам почему-то вспомнил про Эльзу, которая имела твердое намерение посетить Храм Чаши.

Старый Генри все молчал. Наверное, вспоминает свою незадавшуюся жизнь, с некоторым раскаянием подумал Индиана. Наверное, ему стыдно за то зло, которое он принес близким людям… Оказалось, вовсе нет.

— Я тут размышлял о наших дальнейших планах, — заговорил отец, перекрикивая шум двигателя. — И вспомнил, что забыл сообщить тебе кое-что очень важное. В моем дневнике были не все сведения. Я нашел в Венеции записи второго из братьев-рыцарей, и хорошо, что не успел сообщить об этом мисс Шнайдер, иначе бы она этот документ украла. Так что немцы ничего не знают о содержании рукописи.