Читать книгу - "Черноморский набат - Владимир Шигин"

– Московиты были сильнее! – говорил он великому визирю. – Но кто сейчас об этом знает? Флот наш, слава Аллаху, еще далеко, а слухи они и есть слухи. Отрубите для острастки несколько голов говорунам, и слухи прекратятся!

Поразительно, но за Тендеровский погром капудан-паша и зять султана был объявлен Гази, то есть великим.

Лишь к концу сентября турецкий флот смог частично собраться вместе и пойти к Константинополю. На этот раз капудан-паша не настаивал на своей победе, а был на редкость скромен и молчалив. Тем не менее был благосклонно принят султаном. Доброжелательность турецкого правителя объяснялась, что в Журже в те дни был подписал мир между Австрией и Турцией.

Со всем своим двором Селим отправился к Киоску – месту в Босфоре для торжественной встречи капудан-паши. Похваляя его за храбрость, он приказал возложить на Хуссейна соболью шубу, а на тюрбан пожаловал бриллиантовое перо. Но на этом щедрые излияния Селима не закончились. За «храбрые поступки» Хуссейна в последнюю баталию, в которой, по его словам, дрались только он и шедший с ним рядом корабль, а «прочие при начале баталии ушли», султан подарил ему дом и огромный кинжал-ханжияр, усыпанный алмазами.

Тринадцати же его капитанам, тем, кому посчастливилось выжить, «были пожалованы золотые перья на тюрбаны». Двум же английским «советникам», бывшим в сражении при капудан-паше и «превозносившим храбрость и подвиги капитан-паши, уведомляя о победе», выдали по пять мешков пиастров каждому и по новому кафтану. Получив деньги, оба советника, однако, решили не испытывать судьбу и дать деру на родину.

– Знаешь, Джон, – сказал один из них другому. – Два раза нам повезло, и смерть обошла стороной, третий раз этого может не случиться, мертвым же золото ни к чему!

– Дело говоришь, дружище! Боюсь, что в следующий раз, если нас не разорвут русские ядра, то уж точно посадит на кол султан, так как русские наверняка опять поколотят турок! – ответствовал ему второй. – А потому дождемся попутного торгового брига и унесем свои головы, пока они целы!

Историк пишет: «…Несмотря на их (англичан. – В.Ш.) красноречие и явный обман, “употребленный правительством для отвращения всякого в народе смущения и шаткости”, им мало кто поверил, “ибо весь флот турецкий пришел в чрезвычайном повреждении”».

Вернувшийся с моря турецкий флот состоял из 9 линейных кораблей, 4 фрегатов, 10 кирлангичей, 3 бомбард и 2 бригов, уменьшившись почти вполовину. «Находящиеся на оных морские служители по большей части переранены. Капудан-паша уверял, что остаток оного флота удалился в пристани Анапскую и Синопскую. Чернь вопреки его уверениям разгласила, что часть, которой недостает, разбита и погублена в последнем сражении и от претерпенных бурь».

К 12 октября в Константинополь из Черного моря прибыли еще три линейных корабля и несколько мелких судов в таком же «дурном состоянии», как и прежние. Русский агент доносил в те дни из Константинополя: «Из возвратившихся 12 кораблей с двух сбиты мачты, а у прочих мачты должны быть поставлены новые. Из трех первых ранговых кораблей, в одном новом, в прошлом году построенном, на коем сам капитан-паша командовал, 160 пробоин. В капитанском корабле, так называемом, после пожара в последнем сражении пробоин немного меньше. Корабль, называемый “Фермандей”, пострадал также. Еще два корабля потрачены, у одного отбит нос весь, а у другого оторвана половина каюты. Сверх того, у двух кораблей кроме незначащих утрат у руля ближе самой воды прошиблено большим ядром. Фрегаты немало в боках потерпели, хотя мачты на оных все почти повреждены».

Людские потери простирались и вовсе до пяти тысяч человек… Это была не просто победа – это был погром…