Читать книгу - "Месть палача - Виктор Вальд"

Осенью 324 года от Рождества Христова император Великого Рима Константин лично обозначил границы своей будущей столицы названной в его честь Константинополем. Обозначенные границы обнесли земляным валом, внутри которого началось невиданное строительство. По приказу императора в будущую столицу стали свозить известных архитекторов, живописцев, скульпторов, лучших каменщиков, плотников, кузнецов, которых тут же освободили от всяких государственных повинностей и налогов. Их трудом древний город Византий из дикого камня превращался в блистательный Константинополь из мрамора и плинфа[202]. Но этого было недостаточно, чтобы ускорить строительство столицы. Тогда император издал приказ, обязывающих всех владельцев недвижимости в прибрежных городах Понта Эвксинского[203]обзавестись домом в строящейся столице. Только при этом условии можно было завещать имущество наследникам. Кроме того, обещаниями и поощрениями, а чаще всего насильственно в Константинополь призывали ученых мужей и императорских сановников. Но самым мудрым решением императора было установление правила, по которому всем переселенцам бесплатно полагались зерно, масло, вино и хворост. Эта «премия»[204], просуществовавшая полстолетия и сыграла основную роль в притоке новых жителей – ремесленников, моряков, рыбаков, торговцев, без которых любой прекрасный город это просто каменная могила. Благодаря простолюдинам город ожил, задышал и стал еще более расширяться.

Менее чем через столетие Константинополь, как и его предшественник Великий Рим, уже покоился на семи холмах, как настоящая мировая столица, и вышел за крепостные стены возведенные при его основателе. Тогда император Феодосий II приказал префекту Анфимию возвести еще одну стену, защищающую город со стороны суши. Новая, уже внешняя, стена была уже и ниже теперь уже внутренней старой стены, но она имела девяносто шесть мощных башен. Эти шести– и даже восьмиугольные башни были не только мощными укреплениями, но и казармами для постоянной стражи. А на первых и подвальных этажах были устроены склады для вооружений и продовольствия. Теперь воинам не приходилось долго шагать от городских казарм к месту службы и обратно на отдых. Теперь они жили там, где и должны были нести службу, в любое мгновение готовые стать на стены и отбить самое неожиданное нападение.

Среди этих девяноста шести башен особо выделялись несколько из них, которые были проездными. Посредине внешней новой стены стояла самая большая проездная башня – Романовская, называемая еще Романовские ворота. Между этими воротами-башнями в сторону залива Золотого Рога находились Полиандровы, Харсийские, Керкопортовые и Деревянные ворота-башни. С этой стороны стена оканчивалась цитаделью Влахерна, в которой подолгу жили василевсы во время городских смут и внешних опасностей.

От Романовских ворот в сторону Мраморного моря стояли еще две проездные башни: Царская и Золотые ворота. У моря стена так же оканчивалась крепостью под названием Анемас.

Самыми богато украшенными и знаменитыми были, конечно же, Золотые ворота – собственно поэтому так и названные.

Девятая и десятая фланговые башни, а так же малая стена, создавали безопасный тройной шлюз непосредственно перед проемом Золотых ворот. Это был надежнейший оборонительный комплекс, неоднократно принимавший на себя волны варварских атак. Тысячи и тысячи гуннов Виталиана, арабов с востока, болгар ханов Крума и Симеона нашли свою смерть у Золотых ворот. А на эту бесчисленную гибель с торжеством созерцали не только бесстрашные византийские воины, но многочисленные мраморные барельефы и скульптуры, изображавшие мучения Прометея, подвиги Геракла, сон Эвдимиона. А еще – Пегаса, Фаэтона и огромнейшего количество славных героев мифов и легенд, над которыми на самом верху башни располагалась бронзовая статуя императора Феодосия I на колеснице, запряженной четырьмя слонами. Эта необычная колесница была воздвигнута в ознаменование триумфального въезда императора, который не только остановил непобедимых свирепых готов, но и смирил и призвал на собственную службу. А еще Феодосий I, избавленный от смертельной болезни молитвой и крещением от православного епископа Асхолия, стал горячим защитником православия, повелевшим закрывать и разрушать по всей империи языческие храмы.