Читать книгу - "Глубокая зона - Джеймс Д. Тейбор"

– Прости. Был установлен автоматический огонь. – Он поставил переключатель на полуавтомат. – Теперь по одному на каждый спуск. На автомате слишком брыкается.

Отдача была сильнее, чем от дробовика двенадцатого калибра, которым она стреляла гусей в Чесапике, однако теперь, прижавшись к оружию и отставив назад ногу, Халли подготовилась. Поднялась, выпустила один за другим четыре снаряда с перерывами в полсекунды, посмотрела, как они разорвали воздух желтыми взрывами у границы леса, снова присела.

– Не стреляй из одной позиции дважды.

Боуман сидел, опершись спиной о валун, и придерживал левой рукой правую. Его речь слегка замедлилась, загорелое лицо начало бледнеть. На другом его боку, чуть выше пояса, Халли заметила кровь. Его ранили еще раз.

– Боуман…

– Не отвлекайся. Они уже засекли твою последнюю точку.

Халли отошла на десять футов влево, трижды выстрелила, вновь спряталась. Нарки скрывались в чаще, некоторые выскакивали из-за стволов деревьев, чтобы броситься в атаку, но в нерешительности вновь исчезали из виду.

– Боуман, что будем делать, когда кончатся боеприпасы?

– Еще четырнадцать патронов в «зиге». Но до этого не дойдет, нас заберут в Рейносу.

– Ты включил радиобуй?

– Да. Перед тем как побежать за тобой. У меня в кармане костюма был резервный.

– Как ты выбрался из пещеры?

Он странно на нее посмотрел.

– Расскажу позже. Та еще история.

Шквал огня со стороны нарков.

– Погоди. – Халли отошла на десять шагов влево, сделала четыре выстрела, опустилась и снова приблизилась к Боуману, встав на одно колено. – Они к чему-то готовятся.

– Что ты имеешь в виду?

– Разделились на две группы в лесу. Я их вижу.

– Они не могут нас обойти. – Боуман указал на высившуюся на двести футов скалу с пещерой у них за спиной. – Ха. Никогда бы не подумал, что у них хватит мозгов…

– Что?

– Они будут подходить рывками. Одна группа ведет подавляющий огонь, вторая приближается. Потом вторая ведет огонь, первая приближается. Очень скоро подтянутся так близко, что смогут бросать гранаты.

– Я их расстреляю, если они подойдут ближе.

– Ты попытаешься. В кого-то попадешь. Но в конечном счете все сводится к математике. Их человек двадцать-тридцать. У каждого по «АК». Рано или поздно кто-нибудь попадет в тебя, когда ты высунешься стрелять.

– Нет, если я буду осторожна.

Он не смог сдержать смех.

– А ты отчаянная… Осторожность тут ни при чем. Дай мне оружие.

Халли отодвинулась.

– Нет. Ты не можешь стрелять. Забудь об этом.

Раздался взрыв, намного громче, чем очереди «АК-47», прямо напротив их каменного заграждения.

– Граната, – пробормотал Уил. – Пока далековато для них. Дай мне оружие.

– Нет!

Халли вспомнила о том, как в первый раз увидела Боумана. Тогда ей пришло в голову, что этого человека лучше не злить. Теперь она поняла, что была права. От его взгляда перед глазами словно заискрила высоковольтная линия.

– Оставайся здесь! – Он прополз несколько ярдов влево, где между камней была небольшая щель. Внезапно ударил шквальный огонь, засвистели пули, щелкая о камни, осыпая их пылью и осколками. – Засекли.

Боуман вернулся вправо и швырнул в сторону нарков два камня размером с грейпфрут.

– Давай!

Пока нарки отвлеклись на «гранаты», она встала, сделала пять выстрелов, поворачивая дуло слева направо, и вновь присела. Длинные автоматные очереди ответили незамедлительно.

– У этих ребят полно боеприпасов. А мы уже почти все спустили. По моим подсчетам, осталось шесть.

Боуман посмотрел на оружие, потом в сторону нарков и перевел взгляд на пещеру. Взорвалась еще одна граната, на этот раз ближе.

– Халли. Иди в пещеру. Возьми. – Он протянул «зиг».

– Оставить тебя? Ни за что.

Его лицо напряглось.

– Слушай. Я могу удержать один их бросок. Может, два. Потом… Так они хотя бы не достанут нас обоих. И ты заберешь с собой «лунное молоко».

Он замолчал. Нарки перекрикивались, их голоса звучали с двух сторон и приближались.

– Уже разделились на группы, – сказала Халли.

– Спускайся в пещеру. – Голос Боумана звучал настойчиво и сердито. – Скоро прибудет бригада, они порвут этих ребят на части, и тебя заберут.

– Я никуда не пойду, Боуман. Не уговаривай.

– Ты понимаешь, что делаешь?

– Разумеется.

Халли понимала – и все же не понимала. С одной стороны, к такому повороту событий ее никто не готовил. С другой, у нее было странное ощущение, что вся жизнь прожита между двумя невидимыми линиями, которые вот-вот должны сойтись в одной яркой точке. Халли испытывала очень странную смесь чувств: страх, возбуждение, злость, печаль. Отец гордился бы мной, промелькнуло в голове.

Обрушился новый шквал огня.

– Приближаются.

Халли сдвинулась вправо, вскочила, выпустила два снаряда по наступающей группе и один – по прикрывающим наступление. Вопли, брань. Пока головы врагов были опущены, Боуман встал и левой рукой повел огонь из «ЗИГ-Зауэра» так стремительно, словно стрелял из пулемета.

Халли посмотрела на Боумана.

– Почему бы нам обоим не спуститься в пещеру?

– Если не отстреливаться, они убьют нас раньше, чем мы туда доберемся.

Вдруг на миг все утихло. После долгого грохота тишина казалась странной. Более зловещей и грозной, чем пальба. Халли подползла к Боуману, положила на землю оружие, обняла его и крепко поцеловала. На всякий случай. Она отнюдь не хотела прощаться.

– Где эти чертовы солдаты? – Из нее вырвался крик ярости и отчаяния.

– Уже должны быть здесь, – сказал Боуман, и в его голосе Халли услышала тоску человека, который слишком часто не дожидался помощи.

Он посмотрел в пустое небо.

– Уил. – Халли беспомощно махнула рукой, правильные слова не могли прорваться сквозь ярость и горе.

С нестерпимой болью в глазах, но сохраняя спокойное выражение лица, Боуман прикоснулся к ее щеке.

– Они близко. Когда полезут на валуны, потеряют равновесие. Бей их, сколько сможешь. – Он поднялся на одно колено, приготовив в левой руке «зиг». – Здесь четыре патрона.

Она тоже встала на одно колено, прижала к плечу оружие. Посмотрела на Боумана, изумилась спокойствию на его лице, затем перевела взгляд за валуны и вверх, на острые, похожие на копья зеленые верхушки сосен, достающие до глянцевого неба. Ярко-красная, как сияющий рубин, птичка спорхнула с дерева, взмыла в небо и скрылась из виду в солнечном свете.