Читать книгу - "Короли океана - Гюстав Эмар"

Ведя таким образом разговор с самим собой, Дрейф озирался по сторонам, рассеянно разглядывая простиравшийся перед ним восхитительный ландшафт.

И тут он содрогнулся: взор его вдруг впился в далекую точку на горизонте – едва приметно мерцающий огонек.

«А это еще что такое? – продолжал он рассуждать про себя. – Там впереди – холмы Хорошенько-Подумай. А как я давеча слыхал, дня три назад в тех краях останавливались поохотиться последние мароны^[46]. Но тогда же там устроили большую облаву. Неужели кто-то из них уцелел?.. Во всяком случае, это точно не карибы – те уже давно подались прочь из этих мест, да и потом, ни один кариб не отважился бы подойти к нам так близко. Тогда кто же это, черт возьми? Честное слово, раз уж меня занесло в эдакую далищу, грех не добраться и дотуда. Кто знает, может, сам Господь привел меня сюда. А значит, я, видно, не пожалею! Надо бы глянуть, что за чудаки бросили якорь в таком месте. Сейчас нет и девяти, до холмов от силы час ходу – плевое дело. Может, и впрямь увижу что-нибудь эдакое, кто знает… За мной, дружок Гавачо, перейдем-ка на другой берег, – сказал он, обращаясь к молоссу, который сразу замахал хвостом, точно помелом. – Тебе ведь это не шибко неприятно? Тогда вперед, славный пес!»

И Дрейф решительно вошел в реку, нисколько не заботясь о том, что промокнет: ведь воды в русле, как ему показалось, буквально кот наплакал.

То было время великой засухи – и все реки на острове почти полностью пересохли.

Однако в самой середине русла вода доходила Дрейфу до подмышек. Но, несмотря на это, флибустьер решительно двинулся дальше, осторожности ради вскинув руки, чтобы уберечь ружье с боеприпасами.

В конце концов вода в реке опустилась так же быстро, как поднялась, и, когда Дрейф вышел к противоположному берегу, она была ему уже едва по колено.

Человек и пес остановились на пару минут перевести дух: человек – чтобы отжать платье, пес – чтобы отряхнуться. После этого они вдвоем побрели дальше, держа на огонек, по-прежнему мерцавший впереди и служивший им своего рода маяком.

К сожалению, во мраке крайне затруднительно было определить, сколько до него оставалось.

Флибустьер шел уже около получаса, а путь до огонька, казалось, все еще был неблизкий. Идти становилось все тяжелее: тропа вела круто вверх, обрываясь по обе стороны отвесами… и вдруг, когда флибустьер с псом выбрались из глубокой балки, огонек, маячивший впереди, пропал.

Дрейф старался разглядеть его с разных точек, но все без толку: он так ничего и не разглядел.

Отчаявшись, он уже собрался отказаться от дальнейших попыток отыскать его, поскольку это занятие показалось ему никчемным, и вознамерился было повернуть обратно к букану, как вдруг совсем неподалеку ему послышались шаги – должно быть, нескольких человек.

Не представляя себе, кто это мог бы быть, и не желая, чтобы его застали врасплох, флибустьер бросился к ближайшему обломку скалы и затаился за ним так, чтобы видеть, не будучи замеченным, путников, которые быстро приближались и вот-вот должны были пройти мимо.

В самом деле, не прошло и нескольких минут, как на ухабистой тропе появились четверо в испанских одеждах; они продвигались друг за другом след в след и прошли так близко от флибустьера, что полы их плащей едва слышно прошуршали, коснувшись каменной глыбы, за которой он прятался. Все четверо были вооружены и, судя по их облику, принадлежали к высшему сословию; шли они мерным шагом и молча.

Флибустьер пропустил их чуть вперед и направился за ними следом, держась, однако, на некотором удалении, дабы его не заметили, вздумай кто-нибудь из четверки оглянуться назад.

Через четверть часа странного преследования Дрейф опять увидел огонек, который не так давно безуспешно пытался высмотреть; на сей раз он горел так близко, что опять упустить его из виду было невозможно.

Свет исходил от большого костра, горевшего при входе в одну из пещер, которые довольно часто встречаются среди холмов; только разглядеть их можно, когда стоишь непосредственно лицом ко входу: густые купы деревьев, разбросанные тут и там, мешают увидеть их со стороны.

У костра сидели двое. Дрейф, к своему неприятному удивлению, тотчас узнал их. Один был Онцилла, другой – Босуэлл. Они сидели на корточках друг против друга и молча курили, озираясь по сторонам, словно кого-то высматривали и ждали.

Четверо неизвестных вошли в пещеру и, не говоря ни слова, подсели к костру.

Дрейф подобрался как можно ближе к пещере, прокравшись от дерева к дереву; умный пес точно так же, крадучись, последовал за ним: он, конечно же, догадался, что готовится засада и что тишина и осторожность превыше всего. Целиком укрывшись в зарослях гуаявы, со всех сторон обступавших десяток ликвидамбаров, флибустьер жестом приказал псу лечь к его ногам; засим он подался чуть вперед и с любопытством принялся рассматривать странную компанию, с которой его свел случай.

Среди четверых новоприбывших был Кеклик – трех других Дрейф не признал. Он тщетно силился вспомнить их лица и в конце концов был вынужден сознаться самому себе, что никогда прежде их не видел; единственное, в чем он был совершенно уверен, так это в том, что это были испанцы: одежда, манеры, заостренные черты, смуглая кожа – все определенно выдавало в них уроженцев Кастилии.

Минуты две-три все шестеро, похоже, украдкой приглядывались друг к дружке, после чего по безмолвному жесту Босуэлла слово взял Онцилла.

Купа деревьев, где затаился Дрейф, располагалась так близко к пещере, что от флибустьера не ускользнуло ни единое слово из этой, как скоро выяснилось, важной беседы.

– Сеньор дон Антонио Коронель, – начал Онцилла, – очень жаль, что вы порядком опоздали на встречу, вами же назначенную. Ведь расстояние от Сан-Хуан-де-ла-Магваны, сдается мне, не такое уж большое, чтобы вас тут дожидаться до скончания века.

– Сеньор француз, – надменно ответствовал, судя по всему, предводитель испанцев, – вы как будто меня упрекаете. И если таково ваше истинное намерение, мне тем более жаль вас, кабальеро, что я не признаю за вами никакого права обращаться ко мне в подобном тоне. Да будет вам известно, во избежание дальнейшего мало-мальского недопонимания с вашей стороны, что я, напомню вам, Христиано Вьехо, из древнейшего рода кастильских идальго, без единой капли маврской крови в венах. Ко всему прочему, я губернатор Сан-Хуана и в этом качестве не признаю никого превыше себя, кроме сеньора графа де Ла Серды, генерал-губернатора острова Санто-Доминго, и его величества короля Карла Второго, да хранит его Господь!

– Видит Бог, – насмешливо проговорил в ответ Онцилла, отвесив поклон высокочтимому вельможе, – сеньор, уж поверьте, я и не думал забыть, со сколь могущественным властителем имею дело. С вами, испанцами, и правда грешно шутить, что касается вопросов чести, ей-богу! За малейшее неосторожно оброненное слово вы тут же готовы одернуть всякого. Благодарю, сеньор, ваш урок будет мне на пользу.