Читать книгу - "На государевой службе - Геннадий Прашкевич"

Если, пояснил, захочет, то родимцы зажгут всю гору, так много пришло. Подпрыгивая, сообщил: «За ними другие идут. Ясак несут. Богатые подарки получать буду».

– Ясак? – изумился Двинянин, с тревогой озирая ночные огни, прислушиваясь к каждому звуку. – Кому?

Одноглазый князец радостно объяснил:

– Семейке!

Так же радостно объяснил: у него с Семейкой мир. Ему Семейка раньше делал только хорошее. Для ясности связанными руками указал на Дежнева: вот как Семейку любят. Несут ему ясак. Много задолжали государю за годы, пока не шли русские в сендуху. Теперь будут жить в мире. Теперь у него, у Чекчоя, медные котлы будут, железные колокольчики будут, ножи железные будут.

– У меня, – сказал, – много такого будет!

Гришка Лоскут усмехнулся. Ишь, оторопел Двинянин. Считал, наверное, что сломал прикащика Погычи. Считал, наверное, что, уходя, разворошил осиное гнездо, оставил Дежнева лицом к лицу с разъяренными ходынцами. А они как раз к Дежневу и пришли. И князец Энканчан, наверное, с ними.

Покосился на растерянного Фрола.

Вот тоже мечется по свету, многого не понимает.

Ходит в простой медвежине, способен на странное. Однажды при Лоскуте жестоко упрекнул Ваську Бугра, убившего подраненную куропатку, тихо жившую в полынье. В другой раз в Нижнем заплатил два рубля какому-то промышленному человеку, чтобы тот освободил от наказания понравившуюся Фролу собаку. Вот бродит по свету. Ищет, где лутше. А где такое место? Куда ни глянь, везде обиды.

Окликнул:

– Эй, Фрол!

– Ну? – хмуро посмотрел зверовидный.

– Отец у тебя был?

– А то!

– Звали отца как?

– Егор.

– Старинное имя, хорошее, – одобрил Лоскут. – А сам из каких мест?

– Я с Усолья, – хмуро ответил Фрол, но все же показал кивком, что где-то далеко на заходе есть и такой город.

– Знаю, – согласился Гришка. – Как с Москвы идешь, по правую руку мельница.

– Ну, – растерянно заморгал Фрол. – Мельница. – Ничего не понимая, качнул головой, в правом ухе качнулась серьга: – Ну, точно, мельница. Как идешь с Москвы, так по правую руку.

– А чего сердит? Почему смотришь нехорошо? Ты богатый зуб взял, теперь в Усолье вернешься. Есть семья?

Зверовидный кивнул, насупившись.

– Ну, вот, и семья есть. Так чего же ты так?

– Да как я? – совсем уже не понял Фрол.

– Стоишь сердито. Перед тобой прикащик Погычи, а ты сердито стоишь?

Строго указал:

– Освободи аманата!

Фрол, нахохлясь, оглянулся на Тюньку, потом на Двинянина.

Сусик сморгнул, отвел виноватые глаза в сторону. А Двинянин, посчитав мерцающие в ночи огни, кивнул:

– Сделай, Фрол!

Зверовидный, выпростав нож, шагнул к Чекчою.

Князец безбоязненно засмеялся, вытянул перед собой руки. Упала на галечник перерезанная веревка, Чекчой сразу заговорил. Похвалил Дежнева, разминая отекшие руки:

– Кэнмэги толоу… Ингличэбон… Совсем как дикий олень, для всех страшный… Как лэбиэн-чомоджэл, дед – хозяин земли… Прямо как эльогурчэнджэ хайчиэк, дед сендушный… Теперь с тобою пойду… Нас родимцы везде пропустят…

Дежнев кивнул понимающе:

– Вместе пойдем.

– Чай пауркен?

– Конечно.