Читать книгу - "Империя полураспада - Александр Холин"

Терёшечка вёл Знатнова сквозь рощу, полную диковинных деревьев, цветов и не менее диковинных животных. Меж хвойными сосновыми колками росли иранские рододендроны, индийские кипарисы, уральский вересник. И всё это было опутано африканскими лианами. В чаще сновали не боящиеся людей полосатые еноты, чернобурые лисы и совсем неожиданно из зарослей выскочил настоящий носорог. Только меховые «пушистики» были непривычно большими в этом лесу, а носорог, наоборот, совсем маленьким, казавшимся поэтому игрушечным.

Поверить в необычайность и странную искажённость этого удивительного зазеркалья, было весьма сложно, поэтому Знатнов даже растерялся немного.

– Собственно, почему же растительность здесь не может быть другой? – задал себе вопрос Александр Викторович. – Почему те же кипарисы не могут спокойно тут произрастать, если им комфортно?

Дорога снова их вывела к водоёму внушительной величины, потому как дальний его берег проглядывался километра на два от того места, где стояли мужчина и мальчик. А по ширине из-за подступающих к самой воде джунглей и вовсе никто не смог бы определить расстояние водоёма на глаз.

Но Александра Викторовича поразило не само озеро, а возвышающаяся над поверхностью голова самого настоящего ихтиозавра. Чудовище не шевелилось. Его голова высовывалась из воды метрах в сорока от берега, но неподвижная поза заставила сомневаться Знатнова в естественном происхождении земноводного существа. Если оно живое, то почему даже не шевелится?

А если это чучело, сделанное по описаниям Лох-Несского индивида, то для кого? Ведь здешние старообрядцы никогда доселе не пускали паломников в долину и похвастаться диковиной статуей было не перед кем.

Разные супермены во все времена пытались отыскать дорогу сюда и на Алтай, однако ничего ни у кого не получалось. Искателей просто отправляли не солоно хлебавши и они пускались сочинять мемуарные байки про то, да про сё. В действительности эти байки были простыми «путевыми заметками путешественников» с фантастическим привкусом.

А действительность была очевидной, потому что мысли, услышанные Знатновым от старца Смарагда, да и сам заповедник были вовсе не анекдотами чужих про старообрядцев, мешающих жить, ведущих планету к печальному концу и пытающихся захватить власть над миром. Налицо был пример, когда человек обвиняет в своих грехах всех окружающих, кто подвернётся под руку, только не себя самого.

Но ведь Быструшкин просил привезти отсюда ключ ко входу в Шамбалу, хотя сам не знает, зачем. Что за этим кроется? Очень уж смахивает на вековое стремление к власти. Что старообрядцы, что гитлеровцы, что коммунисты – все ищут одно и то же, но при этом обвиняют во всём бесхитростных искателей приключений, которым не нужна власть над людьми, достаточно только какого ни на есть клада.

С другой стороны, в своих стремлениях к овладению потоками золота, они, возможно, случайно что-то откопали, приоткрыли завесу тайны про истинных поработителей человеческого сознания и «по секрету» передают её друг другу, обязательно страшным шёпотом и обязательно выпучив глаза. Если это так, то старообрядцев допускать к власти над планетой нельзя ни в коем случае. А как это сделать? И всё же, если у старообрядцев есть возможность овладения властью, то почему же этого до сих пор не произошло?

Тот же Быструшкин не скрывал интереса к проникновению в параллельный мир, где можно овладеть властью над этим миром, хотя к власти он относится с видимым безразличием. Или наигранным безразличием? Но тогда зачем они Знатнова в гости приглашали? В общем, скоро всё выяснится. Но сейчас полезно бы узнать о местном чудище.

Александр Викторович чуть было не спросил у Терёшечки, кто придумал такую оригинальную статую поставить прямо посреди озера. А мальчик в это время принялся по-птичьи тонко насвистывать и трещать, как сорока. Услышав это, статуя вдруг ожила, повернула голову в сторону людей, потом резво нырнула в глубину, мелькнув на прощанье чешуйчатой шкурой, украшенной по хребту чёрным кожистым опереньем.