Читать книгу - "Северная Пальмира - Роман Буревой"

– В сторону! – закричал Квинт над самым ухом. – Это Всеслав с какими-то людьми. Я его узнал! Убью гада, убью!

На траве корчилось чьё-то тело. Голова то приподнималась, то с глухим стуком вновь ударялась о землю. Элий отвернулся. Один из флигелей горел. На фоне красного зарева метались человеческие фигуры. Что-то театральное было в их жестах: они то вскидывали руки, то кидались бежать.

Какой-то всадник налетел на них. Рубанул с плеча. Элий увернулся. Полоснул по спине проносящегося мимо человека. Удар пришёлся пониже поясницы. Человек закричал и исчез, призраком растворился в темноте. Квинт кинулся следом.

Клодия рванулась из дома, как на арену.

– Сколько их? – вопила она. – Где?! – И потрясала обнажённым клинком.

Она привыкла к свету солнца, к блеску прожекторов. Темнота её сбивала. Может, она даже боялась темноты? Она постоянно оглядывалась, выставляя вперёд меч. Ожидала атаки. Арена, только арена. Её короткие чёрные волосы влажно блестели. От пота? От крови? В неверном свете пожара не разобрать.

– Вон он! – заорал Квинт.

Из красного облака вдруг выплыл всадник на вороном коне и замер бронзовым изваянием. Он казался огромным – до неба. Красное зарево струилось вокруг него кровавой аурой. Конь под Всеславом переступал на месте, всадник натягивал повод, сдерживая скакуна. Квинт прицелился. Сухой щелчок – магазин его «брута» был пуст. Элий с мечом кинулся Всеславу наперерез. Но Квинт опередил его. Всеслав замахнулся. Зазвенела сталь. Ещё удар. Квинт закричал. Элий очутился рядом, успел оттолкнуть раненого друга и подставить клинок под удар. На помощь им спешила Клодия.

Клинок Элия, пропоров живот, вышел у Всеслава из спины.

Всадник зашатался.

– Опять? – прошептал он окровавленными губами, склоняясь в седле и налегая на пронзивший его меч так, что клинок вошёл по самую рукоять. – Не выйдет! Теперь я сам.

Он усмехнулся, продолжая смотреть в лицо Элию. Клодия подскочила следом и всадила свой меч Всеславу в грудь – прямо в сердце. Тело Всеслава раскрылось, будто раковина, а из неё явилось совершенно иное существо. Оно поднялось в воздух и медленно перепрыгнуло на спину выскочившего из зарева пожара белого жеребца. А раскроенное тело несколько секунд ещё держалось в седле. В свете пожара почудилось Элию на лице умирающего Всеслава какое-то обиженно-изумлённое выражение – будто юноша не понимал, что происходит, будто спрашивал своих убийц: «За что?»

А потом Всеслав зашатался и рухнул на землю.

– Неужто ты надеялся победить меня, Элий? – захохотал Сульде откуда-то сверху, с небес. – Неужели ты думал спеленать меня своими дурацкими обрядами, клятвами и прочей римской ерундой? Неужели ты не знаешь, что монголы не признают клятв, данных вашему племени? Ты слишком много воображаешь о себе, человечек. Уж не вообразил ли ты, что можешь встать стеной на пути у меня или Чингисхана? Готия, Киев, Новгород и твою промозглую Северную Пальмиру – все получит Ослепительный. Весь мир склонит голову перед ним, и это будет походить на Венерин спазм. Венерин спазм, от которого содрогнётся мир.

Конь его нёсся по воздуху и забирал все выше и выше.

– Прощай, человечек! Наконец-то наш бой закончен. И я свободен! Свободен! – И он что-то швырнул с небес.

Что-то похожее на шар. Шар покатился по земле и замер у ног Элия. Это была женская голова с чёрными волосами.

– Гурбельджин-Гоа, – прошептал Элий.

Клодия склонилась над телом Всеслава.

– Скорее! – закричала она. – Вызовите «скорую»! Скорее! Он ещё жив! Он дышит!

Жив? Невероятно. Но в сердце Элия шевельнулась надежда.