Читать книгу - "Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера - Генри Райдер Хаггард"

Я выплыл из пещеры и на время затаился под высокой скалой: прислушивался, не возникло ли переполоха, и прятался от ярких вспышек молнии, которые могли выдать меня врагу. Но гроза уже затихала.

Выждав добрых десять минут, я рискнул и направил лодку к противоположному берегу. Я двигался на восток от пещеры, ориентируясь на рослое дерево, которое ранее приметил в глубине кладбища.

Мой расчет оказался верным – лодка врезалась в камыши, за которыми остались мои спутники. В этот самый миг из-за разбегающихся туч выглянула луна, спутники увидели меня, а я… я увидел бога-обезьяну. Он направлялся ко мне вброд, явно с намерением вцепиться в борт лодки. Передо мной было то самое чудище из леса, только пониже.

Тут я все вспомнил и с облегчением рассмеялся.

– Баас?.. – Приглушенный голос, очевидно, принадлежал горилле. – Баас, вы целы?

– Конечно, иначе разве я был бы здесь? – ответил я и весело поинтересовался: – Ханс, а как ты себя чувствуешь? Шкура-то чудо какая теплая, а ночь сырая.

– Ох, баас, расскажите, как все было! – взмолился он. – Даже среди этой вони я сгораю от любопытства.

– Мотомбо убит, – объявил я. – Стивен, дайте руку. И заодно мои вещи. А ты, Мавово, подержи ружье и лодку, пока я одеваюсь.

Я выбрался на берег, укрылся в камышах и, сняв мокрую рубашку и кальсоны, сунул их в большие карманы охотничьей куртки, так как не хотел выбрасывать. Потом натянул сухие вещи. Они немного кололись, зато в теплом климате я вполне мог носить их и без белья. После этого я от души хлебнул бренди из фляги и утолил голод. Потом рассказал спутникам, как добыл лодку, и, оборвав их восторги, велел перенести в нее Священный цветок и занять места самим. Ханс просунул пальцы сквозь обезьянью шкуру и помог мне перезарядить ружье, надев последний пистон на боек. Когда мы закончили, я устроился на носу лодки и приказал Брату Джону со Стивеном грести.

Как и раньше, мы поплыли по дуге, чтобы остаться незамеченными, и быстро добрались до пещеры. Я наклонился вперед и заглянул в нее из-за каменного выступа. Внутри по-прежнему царила тишина. Костры неярко горели по обеим сторонам настила, на котором неподвижно сидел Мотомбо. Не говоря ни слова, мы вылезли из лодки. Спутники нет-нет да и косились на ужасное лицо мертвого жреца, но я жестом отвлек их от этого зрелища и велел построиться в колонну.

Я решил, что первым пойду сам, за мной Мать Священного цветка и Ханс в образе лесного бога, потом Брат Джон и Стивен со Священным цветком, за ними мисс Хоуп, а замыкающим будет Мавово. Возле одного из костров лежали факелы, о которых я упоминал выше. Мы взяли несколько и зажгли. Мавово вернул лодку на место и привязал к колышку. Казалось, ее никто не трогал, и теперь наше появление удивило бы понго еще больше. Я то и дело поглядывал на дверные проемы, ожидая появления прислужниц. Но никого не было. Спали они или отсутствовали – этого я до сих пор не знаю.

В мрачном молчании двинулись мы по извилистым туннелям и потушили факелы, едва завидев свет вдали. У входа в пещеру спиной к нам стоял часовой. Лунный свет еле пробивался сквозь пелену облаков, моросил дождь, и нам удалось подобраться почти вплотную. Внезапно туземец обернулся. Он увидел богов своей страны, вскинул руки и упал замертво. Мавово я не расспрашивал, но, думаю, часового обезвредил он: чуть позже я оглянулся и заметил у него большое копье понго с длинным древком, а не медное, взятое на кладбище.

К городу Рика мы направились той же тропой, по которой пришли к озеру. Как я уже упоминал, местность была пустынная, обитатели редких хижин, которые нам попадались, по-видимому, крепко спали, к тому же понго не держали собак, которые могли бы своим лаем разбудить хозяев. Думаю, по дороге от пещеры до города нас не видел никто.

Шли мы всю ночь, стараясь не терять времени, и останавливались лишь затем, чтобы передохнули те, кто нес Священный цветок. Миссис Эверсли заменяла Брата Джона, а вот двужильный Стивен не выпускал носилки до самого конца пути.

Хансу, разумеется, было солоно в шкуре – она вряд ли стала намного легче, хоть и усохла. Но готтентот был старик выносливый и держался молодцом, правда, на подступах к городу периодически уподоблялся божеству и ковылял на четвереньках, совсем как горилла.

Незамеченными мы вышли на главную улицу города Рика и пробрались к Дому празднеств, ибо утро выдалось сырое и жители города спали. Лишь когда до пристани оставалось ярдов сто, женщина, чью привычку рано вставать можно приравнять не то к добродетели, не то к пороку, вышла из хижины на работу в саду, увидела нас и подняла ужасный крик.

– Боги! – голосила она. – Боги покидают нашу землю и уводят с собою белых людей!

Тотчас поднялась суматоха. Из дверей высовывались головы, люди выбегали на улицу с таким воем, словно их резали. Однако никто не решался приблизиться к нам.

– Вперед или все погибло! – закричал я.

Мои спутники не подвели. Ханс, задыхавшийся в жутком зловонном одеянии, пополз вперед на четвереньках. Брат Джон и Стивен, изнемогавшие под тяжестью Священного цветка, зашагали быстрее. Наконец мы достигли пристани, где стояла та самая лодка, что привезла нас сюда, и запрыгнули в нее. Отвязывать веревку, которая ее удерживала, не было времени; я перерезал ее ножом и оттолкнулся от берега.

Забрезжила заря. На пристань выбежали сотни людей, в том числе немало воинов. В их рядах царила паника. Уловка Хоуп пока еще нас спасала. Я увидел Комбу: тот мчался с большим копьем в руках, но, завидев нас, замер от изумления.

Тут произошла катастрофа, едва не стоившая нам жизни. Ханс, сидевший на корме лодки, начал терять сознание от вони шкуры и перегрева. Он решил вдохнуть свежего воздуха и высунул наружу голову, так что набитая листьями маска гориллы медленно сползла ему на плечи. Комба, увидев безобразное лицо готтентота, сразу узнал его.

– Это обман! – закричал он. – Белые дьяволы убили бога! Они похитили Священный цветок и его жрицу! Желтый человек нарядился в шкуру бога! К лодкам! К лодкам!

– Гребите! – велел я Брату Джону и Стивену. – Гребите изо всех сил! Мавово, помоги мне поднять парус!

Случилось так, что в то пасмурное утро сильный ветер дул к берегу. Медленно, неумело мы поставили мачту и подняли парус из циновки. На веслах мы отплыли от пристани ярдов на четыреста. В погоню за нами отправилось множество лодок с уже поднятыми парусами. На носу первой из них стоял Комба – новоиспеченный Калуби. Он осыпал нас проклятиями и грозил огромным копьем.

Я понял, что искусные лодочники-понго вот-вот нагонят нас и перебьют. К счастью, у меня появилась интересная мысль. Я велел Мавово следить за парусом, перешел на корму и, оттащив в сторону слабеющего Ханса, опустился на колени. У меня сохранился один заряд или, вернее, один-единственный пистон, который я намеревался использовать. Я отвел затвор, поднял ружье и прицелился в Комбу. Ни по возможностям прицела, ни как иначе на дальнюю стрельбу Интомби не рассчитано. В Комбу я мог попасть лишь за счет выброса пули.