Читать книгу - "Медуза - Томас Тимайер"

Хозяин заметил, что она проснулась, и тут же, поднявшись, подошел к ней.

— Как вы, мадемуазель Петерс? — осведомился он на чистейшем французском. — Рад видеть вас живой и здоровой. Может, присядете к нам? Вам не мешает подкрепиться. Могу предложить чай, фрукты, свежий хлеб и немного козлятины.

Голос Кора звучал мягко, ласково, совсем как во время их первой встречи.

— И я очень рада снова видеть вас, — ответила она. — Да, знаете, я, пожалуй, съем чего-нибудь. Мне кажется, я проспала целую вечность.

— Вечность не вечность, но если быть точным, семнадцать часов.

Кор помог ей подняться и проводил к очагу. Перед Ханной на поджаренном хлебе лежал хрустящий кусок свежей козлятины, слегка политый кислым молоком и приправленный маслинами и финиками. Ханна не заметила, как разделалась с предложенными яствами, словно не ела целую неделю. Господи, какой же вкусной показалась ей только что приготовленная еда после консервов и растворимых супов, которыми они питались в последние недели. Она запила ужин тремя кружками свежайшей, прохладной родниковой воды и, блаженно икнув, откинулась на подушки. Кор занялся приготовлением еще одной порции, но Ханна благодушно отказалась:

— Спасибо, Кор, все было невероятно вкусно, но я боюсь лопнуть, да с таким звуком, что до смерти перепугаю Бушу. Лебес! — поблагодарила она, низко поклонившись. — Здорово у вас здесь.

Кор следил за ее взглядом.

— Да, это одно из самых прекрасных мест в Саду Пророка, хотя я здесь провожу самые жаркие месяцы. Пещера надежно защищена и практически невидима для тех, кто не знает местности. Здесь всегда прохладно, кроме того, есть родник. Идеальное место для старика, если хотите. Вот надоест мне кочевая жизнь, и осяду здесь.

— А у вас есть родственники?

Кор смущенно улыбнулся:

— Была в моей жизни женщина, моя таргия, моя единственная настоящая любовь, но ее вот уже много лет нет со мной. Она подарила мне двоих сыновей, сейчас это зрелые мужчины. Они — моя гордость, но жизнь в пустыне не привлекает их, и они обосновались в Агадисе. Там и живут вместе со своими семьями. Раз в году они приезжают ко мне, старому упрямцу, живущему отшельником. — Грустная усмешка промелькнула на лице Кора. — Я всем сердцем люблю их, но никогда, никогда не смогу пойти их путем. Поймите. Я родился и вырос в пустыне, в ней и умру. Большие города не для меня.

Ханна понимающе кивнула:

— Очень хорошо понимаю вас. И не хотела бы надоедать расспросами. Вы уж простите мое нескромное любопытство.

Крис, который молчал все это время, потягивая трубку, подал голос:

— Вы сказали, что для тех, кто незнаком с местностью, ваша пещера невидима. А как для наших преследователей?

Кор покачал головой:

— Полковник Дюран знает о местонахождении пещеры. Как и мятежники. Рано или поздно они доберутся сюда. Так что рассчитывать на безопасность, оставаясь здесь, наивно. — Повернувшись к Ханне, он продолжил: — Вы уж не сердитесь, но ваш спутник счел необходимым посвятить меня в ситуацию, пока вы спали. И правильно сделал. Под внешним дружелюбием полковника Дюрана скрывается очень опасный человек, и если он преследует вас, необходимо как можно скорее покинуть это место. У меня здесь найдется парочка охотничьих ружей, но разве с ними устоишь против автоматов и пулеметов? Если он догадается, что вы здесь, то не остановится ни перед чем.

Ханна невольно вздрогнула. Она надеялась укрыться здесь, и вот… Неужели конца не будет этой охоте на них?

— Есть поблизости еще надежное убежище? Поймите, у нас не осталось сил. Дюран не постесняется в выборе средств. Он убил моего товарища и помощника Абду, с которым мы работали многие годы.

— Да, знаю. Ваш спутник мне рассказал. И я верю ему. Было бы безумием оставаться здесь. Я бы посоветовал вам бежать в Алжир. Отсюда до границы около двухсот километров одних песков. Впрочем, Дюрану это нипочем: граница — всего лишь пунктир на карте. К тому же в его распоряжении вертолет, а уж в воздухе какие могут быть границы?

Кор искоса взглянул на Ханну.

— Как могу догадаться, у вас есть при себе нечто такое, что он стремится захватить? — осторожно осведомился туарег.

Ханна нерешительно посмотрела на Криса, но тот принялся убеждать ее:

— Нет-нет, я ничего не рассказывал. Оставил это тебе.

Ханна, секунду или две помедлив, все-таки решилась довериться Кору. Глубоко вздохнув, она поднялась и сходила за сумкой. Усевшись, деловито натянула толстые рукавицы, какими пользуются археологи, и извлекла из кожаной сумки опасное сокровище. В это мгновение ей показалось, что даже ветер унялся, а пустыня застыла в почтительном благоговении. Завернутый в толстый свитер, камень покоился на коленях Ханны. Она начала свой рассказ:

— Не знаю даже, с чего и начать. — Она машинально отерла пот со лба. Несмотря на явно прохладную ночь, вдруг стало невыносимо жарко, и жар этот перемежался ознобом. — Вот он, этот предмет. Теперь он лежит у меня на коленях. Несколько эпох люди пытались отыскать его. Предмет этот воспет в бесчисленных легендах, и вот он здесь, у меня. Он вполне реален, хотя, честно говоря, у меня это не укладывается в голове — в последнее время мне казалось и даже сейчас кажется, что он существует лишь в моих фантазиях. Кор, вы, конечно же, помните тот день, когда указали мне в Тассили-Анджер вход в скрытую от посторонних глаз долину.

— Словно это было вчера.

— Вам когда-нибудь случалось дойти до конца долины?

Пожилой туарег нахмурился. Вопрос явно обеспокоил его. Кор ответил не сразу.

— Да. Однажды я был там. Это было давно, когда я был очень молод.

— Что вы там видели?

Голос Кора стал едва слышным, перешел почти в шепот.

— Я видел там четырехрукую Мать кель-эссуф. Хранительницу Всевидящего Ока Аллаха. Я совершил святотатство, войдя туда. Мусульманину воспрещен доступ в святилище.

— Но это не помешало вам направить меня туда. Почему?

— Потому что на вас запрет не распространяется. Вы можете осматривать это место, и Всевышний вас не покарает. Наверное, мне хотелось, чтобы вы все увидели, а потом рассказали мне.

Впервые со времени их знакомства Ханна почувствовала, что всегда невозмутимый тарги не на шутку напуган. Ханна кивнула.

— Вы не должны забывать, что временами трудно бывает разобраться в том, что есть знание: проклятие или же благословение. Скульптурное изображение в Тассили-Анджер представляло собой лишь уменьшенную копию того, что скрывалось в глубинах Тамгака. Мы обнаружили там подземный храм, сооруженный многие тысячелетия назад нашими с вами предками. Они возвели его в честь богини, ныне канувшей в забвение. Единоглазой богини. И ее глаз наделен способностью заглядывать в потаенную глубину души людей. Случись вам испытать на себе необычайные способности глаза, который является величайшей на земле тайной, вы бы знали, что это такое. Мы же испытали. Вот он! Смотрите!