Читать книгу - "Пророчество Апокалипсиса 2012 - Гэри Дженнингс"

— Их хоронили здесь, — сказал купец, — потому что верили, будто из-за близости к морю они попадут в пещеру бога Солнца, а не в вечную тьму Шибальба.

Так здесь, на юге, называли потусторонний мир Миктлантекутли.

Благодаря прибрежному положению Хайны отсюда начиналась главная торговая дорога, что вела во внутренние земли.

— В былые времена путь от Хайны до Ушмаля занимал два дня. Но теперь он может оказаться для тебя путем в вечность, если ты нарвешься на жестоких разбойников или кровожадных жрецов, что отлавливают путников для жертвоприношений, — продолжил купец.

Несколько торговцев, говоривших на науатль, предложили мне присоединиться к каравану, достаточно большому, чтобы нанять охрану и заплатить неизбежные взятки. Однако этот еженедельный караван отбывал только через пять дней, а ждать так долго я не мог. Поэтому мне пришлось снова нарядиться носильщиком и взвалить на плечи груз, который не должен был возбудить алчность грабителей.

Ай-йо… Оказалось, что в здешних краях перья индюков и уток ценятся довольно высоко, так что для этого отрезка пути подобный груз не годился.

Стоимость груза определяла и цену, которую приходилось платить за вход в город и проживание. Взятки повсюду требовали исходя из стоимости товара, а тех, кто не мог удовлетворить аппетиты вымогателей, изгоняли прочь, отходив дубинками и кнутами.

Когда рядом со мной неожиданно появился нищий, я испуганно отшатнулся. Большую часть его лица скрывала похожая на череп маска Ax-Пуча, у майя — бога смерти. На открытых частях тела нищего гноились отвратительные язвы, на шее болталась дохлая сова.

Я уже заметил, что караульные шарахаются от пораженных недугами бродяг, опасаясь, что демоны болезней перескочат на их тела, и даже боятся трогать все, к чему прикасались недужные. Беспокоить хворых здесь, как и везде в сем мире, остерегались, ибо считали, что боги, в своем странном видении событий, могут счесть это оскорблением. И то сказать, не будь богам угодно, чтобы эти люди болели, они бы уже были мертвы.

Нищий усмехнулся мне, скривив покрытые болячками губы:

— Я покажу тебе путь.

Он говорил низким, хриплым шепотом.

— Какой еще путь, куда?

— Путь к Волшебнику.

Я последовал за бродягой, который двинулся через рынок, прихватив по пути какой-то фрукт. Торговец заорал, но сделать ничего не посмел.

Нищий ни разу не оглянулся, чтобы проверить, иду ли я за ним. Охваченный нетерпением и не понимая, что за игру он ведет, я ускорил шаг и догнал его.

— Тебя послала Иксчааль? — спросил я.

Не обращая на меня внимания, он цапнул лепешку с лотка торговки, завернул в нее перец, прихваченный с другого прилавка. Продавцов это, конечно, не обрадовало, однако никто не попытался его остановить.

— Тебя послала Иксчааль? — снова спросил я.

Он повернулся ко мне спиной и побрел дальше.

Я последовал за ним с рыночной площади до городской окраины, где мы перешли с главной улицы на торговую дорогу, ведущую из города. Путников на ней было меньше, а дома по сторонам выглядели еще более обшарпанными, многие пустовали.

Заброшенные дома меня удивляли: Теотиуакан тоже считался лишившимся благоволения богов, но здания там еще не превратились в развалины. Боюсь, в Теотиуакане я воочию убедился, что бывает с цивилизацией, теряющей волю к жизни.

Подойдя к заброшенному сараю, нищий нырнул внутрь, оставив дверь за собой открытой. Я замешкался у входа, но потом извлек из сумки короткий боевой топор и, подойдя к двери, осторожно переступил порог. А внутри вскинул оружие, готовый отразить нападение.

Но нападать было некому, там никого не было.

На полу у моих ног лежали рваные лохмотья нищего. Рядом стоял глиняный горшочек с ягодным соком. Тут же, глядя на меня мертвыми глазами, лежала и сова. Я поднял лохмотья и поразился тому, что, несмотря на грязный вид нищего, от них повеяло тем чувственным цветочным запахом, что исходил от Иксчааль.