Читать книгу - "Золотая пыль (сборник) - Генри Мерримен"

Однажды вечером мадам попросила меня присоединиться к семье в гостиной. Комната выглядела очень мило и по-домашнему – совсем не как гостиная в Хоптоне, куда отец шагу не желал ступить с той поры, как законная хозяйка ее покинула. Здесь царили цветы, аромат которых наполнял воздух, – их доставляли из имения в Провансе, бывшего родным домом мадам и составившего часть dot^[44], влившегося в пустеющие сундуки семейства Клериси. Две лампы скорее подсвечивали, чем освещали комнату, и на пианино стояла пара свечей.

Месье де Клериси сыграл в безик^[45] с супругой, немало потешавшейся над собственными промашками, а потом попросил Люсиль порадовать нас музыкой. Девушка села за инструмент и, аккомпанируя сама себе, без нот, запела прованскую песню, трогавшую самые потаенные струны души. В ней слышался словно плач, и в перетекающих из одной в другую нотах – как принято на Юге – я улавливал тон, который так любил.

Мадам слушала, продолжая работу. Виконт задремал. Я сидел, уперев локоть в колено и устремив взгляд в пол. И когда голос то взмывал вверх, то падал, я понимал, что никто не затрагивал меня так глубоко.

– Вы такой печальный, когда сидите, подперев голову рукой, comme ça^[46], – сказала Люсиль с коротким смешком. Она сымитировала мою позу и выражение лица, состроив милую гримаску. – Размышляете о своих грехах?

– Да, Мадемуазель, – почти не слукавив, ответил я.

Много вечеров провел я с тех пор в мирном семейном кругу, и всегда Люсиль пела веселые и грустные песенки Прованса.

Бежали недели, внешний мир кипел от великих страстей, а особняк на улице Пальмье словно жил сам по себе и только наблюдал за происходящими событиями.

Император – позволю себе употребить этот титул без имени, потому как ни одного из правителей нельзя было поставить рядом с этим человеком в середине нынешнего столетия, – терял здоровье, и вместе с этим важнейшим из даров слабела хватка, в которой держал он своих соотечественников. Псы начали сбиваться в стаи, ожидая падения обессилевшего льва.

Меня изумило, насколько мало интересовался виконт политикой. Другое открытие заставило меня уважать патрона: выяснилось, что он любит деньги.

Совесть моя, как уже упоминалось, снова подняла голову, и обман гирей висел у меня на душе, будто я был каким-нибудь школяром, а не человеком света. Впрочем, я вполне справился бы с ношей, не распорядись судьба иначе.

Однажды утром я работал в кабинете месье де Клериси, когда дверь резко распахнулась и в комнату влетела Люсиль.

– Ах! – воскликнула она, замерев. – Тут только вы.

– Увы, Мадемуазель.

Девушка повернулась с намерением уйти, но повинуясь импульсу, я остановил ее.

– Мадемуазель!

Она повернулась, медленно подошла и с коротким смешком встала прямо напротив моего места за большим столом. Потом взяла перо, которое я отложил секундой ранее, и стала играть с ним.

– Что вы пишите? – спросила Люсиль, глядя на разложенные бумаги. – Свою собственную историю?

Тут перо выскользнуло из ее пальцев и упало на документ, оставив на нем жирную кляксу.

– Ну вот, теперь я запятнала вам жизнь, – воскликнула она с притворным отчаянием.

– Нет, вы просто изменили ее обличье, – ответил я. – Мадемуазель, я должен вам кое в чем признаться. Устраиваясь на должность, я ввел вашего отца в заблуждение, дав ему понять, что разорен, что родитель лишил меня наследства и что мне ничего не остается, как зарабатывать себе на кусок хлеба. Это неправда – в один прекрасный день я стану таким же богатым, как ваш отец.

– Зачем тогда вы поступили сюда? – посерьезнев, спросила девушка.

– Чтобы быть рядом с вами.

Люсиль расхохоталась, качая головой.

– Я увидел вас в толпе на празднике в честь Наполеона. Услышал ваш голос. Во всем мире нет такой, как вы. Я влюбился, Мадемуазель.

Она продолжала смеяться, будто ей рассказывали веселую историю.

– Все напрасно? – воскликнул я, быть может, слишком резко. – Я слишком стар?

На каминной полке стояло зеркальце. Мадемуазель опрометью подбежала, схватила его и поставила передо мной.

– Посмотрите! – весело прощебетала она. – Да, лет на сто!

Под аккомпанемент смеха и шелеста юбок девушка выбежала из комнаты.