Читать книгу - "Бизерта - Юрий Шестера"

Та обняла его:

— Не расстраивайся, Степа! Ведь мы же с тобой уже давно были готовы к этому.

— Это, конечно, так, но все равно, ох, как тяжело… И в то же время я теперь прекрасно понимаю, насколько тяжелее было Андрюше, когда ему семь лет тому назад пришлось практически бежать из Гельсингфорса, — вздохнул тот. — Но это все, так сказать, лирика. А теперь надо готовиться к отъезду. Слава Богу, что по просьбе морского префекта Бизерты французское правительство согласилось оплатить проезд офицерам Русской эскадры и членам их семей, решивших отправиться во Францию. Как говорится, с паршивой овцы — хоть шерсти клок, — усмехнулся он.

— Так ведь это же очень кстати! — радостно воскликнула Ольга Павловна.

— Безусловно, учитывая и то, что еще надо расплатиться с хозяйкой за наше «гнездышко».

— Ты хочешь сделать это уже сегодня? — взгрустнула она, никак не желая свыкнуться с мыслью о необходимости оставить милое ей «гнездышко», с которым были связаны незабываемые встречи с горячо любимым ею человеком.

— Нет. Сегодня я лишь предупрежу ее о скором нашем отъезде, а окончательно рассчитаюсь с ней лишь после того, как мы с тобой посетим в последний раз наш флигель.

— Я никогда, Степа, не сомневалась в твоей мудрости! — благодарно улыбнулась Ольга Павловна, страстно прильнув к нему своим податливым телом.

* * *

Степан Петрович, как и обещал, зашел к хозяйке их тайного убежища.

— Должен предупредить вас, мадам, что вскоре буду вынужден окончательно рассчитаться с вами за аренду флигеля.

— Никак уезжаете из Бизерты? — предположила та, вздохнув. — Ведь, как мне известно, русские моряки уже покинули свои корабли.

— Это так, мадам. У вас исключительно точные сведения.

— Чему удивляетесь, месье? — мило улыбнулась та и пояснила: — Ведь мой муж был не последним человеком в Морской префектуре, и кое-какие связи с ней у меня все-таки остались.

Степан Петрович понимающе кивнул головой.

— А я со своей семьей уезжаю в Париж.

— О, Париж! — ностальгически воскликнула хозяйка. — Ведь именно там я и познакомилась с моим Мишелем… Теперь же это для меня несбыточная мечта… Жаль, конечно, что уезжаете, месье. Ведь как вдове, лишь недавно потерявшей мужа, ваши деньги очень помогли мне и моим детям, особенно в первое время после его кончины. Однако, — лукаво улыбнулась она, — я должна отметить ваше постоянство — ведь все эти неполных четыре года вы посещали флигель всегда с одной и той же женщиной…

Степан Петрович рассмеялся, вызвав тем самым недоумение хозяйки.

— Вы очень наблюдательны, мадам! — Та смущенно опустила глаза. — Тем не менее должен разочаровать вас: эта женщина — моя супруга…

— Как так?! — воскликнула та, никак не ожидавшая такой тривиальности от столь видного флотского офицера с изысканными манерами, за которыми явно чувствовалась порода. Но затем ее осенило: — Ваша семья, наверное, живет вон на том большом пароходе? — она показала на «Георгия Победоносца», который был виден отсюда.

— Вы совершенно правы, мадам!

— Тогда все понятно — маленькая каюта, дети…

— Вы очень проницательны!

Та смущенно улыбнулась, а затем поинтересовалась:

— А у вас, месье, сколько детей?

— Двое: сын и дочь.

— А вот у нас с Мишелем — четверо!

Степан Петрович улыбнулся:

— Все дело, наверное, в том, что моя супруга — медицинский работник со стажем.

— У меня, месье, больше нет вопросов, — понимающе улыбнулась та. — Но я бы хотела отметить, что ваша жена — счастливая женщина, — уважительно сказала она, — и к тому же — красивая.

— Вы меня смутили, мадам!

— Вам очень идет смущенный вид, — искренне рассмеялась та. — Это же очень редкое явление в среде флотских офицеров, наверное, всех морских держав мира. Уж поверьте мне, месье…

* * *

Степан Петрович, Ольга Павловна и Ксения стояли на корме пассажирского парохода и вглядывались в очертания удаляющегося города, в котором прошли такие непростые четыре года их жизни.

Прощай, Бизерта! Впереди новая жизнь.

И тоже в изгнании…

«Прощай, Русская эскадра, последний оплот уже несуществующей России, на верность которой присягали мы, флотские офицеры уже ушедшего в прошлое Российского Императорского флота… Мы навсегда останемся верны идеалам нашего Отечества, которому служили верой и правдой…» — шептали губы Степана Петровича.

И Ольга Павловна, чувствуя его состояние, прижалась головой к его плечу: «Пока мы вместе, нам ничто не страшно…» — как заклинание повторяла она слова самого дорогого для нее мужчины, служившие ей путеводной звездой в их непредсказуемом будущем.