Читать книгу - "Вайделот - Виталий Гладкий"

Менестрель скептически хмыкнул.

– Твое добро, а в просторечье – благодарность, не кусок мяса, на тренчер не положишь и не съешь. Мы поступили по-христиански – оказали тебе посильную помощь. Я даже поступился своими принципами – убил дикаря в перьях, который хотел всадить в тебя нож, – вдохновенно соврал Хуберт. – И на этом все. Любое благодеяние имеет свои границы. У тебя своя дорожка, у нас своя. Согласись, что мы и так слишком много для тебя сделали. Между прочим, в ущерб своей безопасности.

– Загляни в сумку… на дне… – Юноше конечно же не понравилась речь менестреля, однако выражение его лица осталось прежним – несколько болезненным, но спокойным и доброжелательным.

Хуберт снова запустил руку в сумку юноши и достал еще один кожаный мешочек. В нем явно лежали камни. Менестрель достал один из них, самый большой, посмотрел, – и едва не задохнулся от сильного волнения. В руках у него был великолепный образец очень дорогого янтаря – внутри золотистого на цвет камня распластала крылья бабочка! Такой камень стоил целого состояния, это Хуберт точно знал; на сей счет его просветил Эрих, оруженосец рыцаря Ханса фон Поленца.

– Солнечные камни ваши, – сказал юноша, – только спасите меня!

Менестрель хищно ухмыльнулся и ответил:

– А ты не предполагаешь, что мы просто заберем камни и уйдем?

– Нет… – взгляд юноши вдруг стал острым, – вы не такие. И потом, я знаю неподалеку отсюда место, где все мы сможем спрятаться от погони. Нас не найдут, будьте уверены.

Похоже, он уже оклемался. На его лицо вернулся румянец, речь стала ясней, но лоб был покрыт бисеринками пота, и идти самостоятельно он не мог.

– Да? – менестрель озадаченно почесал в затылке. – Что ж, твое предложение весьма интересно… Как вы считаете, святой отец?

– А? – монах, который все еще никак не мог прийти в себя, встряхнулся, как пес, который вылез из воды, и его лицо приобрело осмысленное выражение.

– Я спрашиваю, что нам делать? Этот юноша предлагает тащить его на закорках до какого-то надежного укрытия. А я хочу оставить его здесь, иначе мы с ним будем ползти, как сонные мухи.

Заслышав про надежное укрытие, монах встрепенулся и с отменным ханжеством ответил:

– Помочь ближнему – это наш христианский долг.

Хуберт хитро ухмыльнулся и сказал:

– Что ж, в таком случае я согласен. Христианский долг превыше всего. Но его придется тащить вам. Да, да, святой отец! Именно так! Эта ноша будет вам в качестве вериг. Как сказано в Новом Завете: «Аз язвы Господа моего на теле моем ношу». Коль уж вы встали на путь подвижничества, то нужно идти по нему до конца. А я буду в качестве охранения – мало ли какая напасть может приключиться с нами по дороге к укрытию.

Отец Руперт с подозрением взглянул на менестреля, – Хуберт немедленно изобразил на своей конопатой физиономии наивное простодушие, тяжело вздохнул и покорился неизбежному. Вскоре они уже пробирались по звериной тропе к тому месту, где находилось убежище. Юноша был крупным, мускулистым, но плотный монах нес его легко и даже не слишком часто отдыхал. Все его помыслы сводились к поиску безопасного укрытия, и он хотел добраться до него как можно быстрее.

Никто из них не видел, что вслед им скрытно идет седая волчица. Судя по ее впалым бокам, высунутому розовому языку и тяжелому дыханию, она прибежала издалека. Именно волчица заметила дикаря-разведчика, который все-таки отыскал следы беглецов. Удовлетворенно ухмыляясь, он уже хотел вернутьсяк основному отряду, чтобы сообщить о своей удаче, но тут ему на спину обрушилась огромная тяжесть и мощные волчьи клыки вмиг сломали его тонкую шею. Очередную лесную трагедию никто не услышал и не увидел за исключением белки, которая с испугу взлетела на самую верхушку высокого дерева. Но даже с такого безопасного расстояния она не осмелилась, как обычно, облаять хищницу негодующим стрекотом.