Читать книгу - "Викинги - Патрик Вебер"

Амелия поплатилась за свою политическую деятельность — за то, что решительно не желала подчиниться нацизму. У Жозефины не было доказательств, но она не сомневалась: кое-кто из жителей города, завидуя свободе ее матери, расквитались с Амелией и выдали ее немцам. Амелию арестовали; через несколько дней Жозефина получила письмо с уведомлением, что ее мать неожиданно скончалась в тюрьме, ожидая допроса — так там было сказано. Девушка осталась совсем одна; она дала зарок продолжить дело матери и оставаться верной ее наставлениям. Жозефина могла свободно выбирать свою судьбу и не заботилась о чужих пересудах. Она твердо решилась жить с поднятой головой, когда множество французов голову склонили.

Жозефина быстро оглядела Ле Биана, который из кожи вон лез, чтобы ей понравиться, и чуть не засмеялась на его неловкость. От чрезмерного усердия студент стал прямо-таки трогателен.

— Героем вас быть никто не просит, — сказала она, прогнав улыбку с лица. — Я хотела бы знать только одно: что вы делали в этой церкви посреди ночи?

— В соборе, — поправил он. — Не в церкви, а в соборе. Как вам винишко — неплохо, да? Я же вам говорил, а вы не верили. У нас в доме жить умеют…

Как воды эстуария Сены в дурную погоду, глаза Жозефины из зеленых стали непроглядно-черными. Ле Биан понял, что время не для шуток.

— Ну что ж, — решился он наконец рассказать. — Я уже несколько лет занимаюсь историей первых герцогов Нормандских. Как вам известно, они были викинги. Предание говорит, что один викинг — будем звать его французским именем Роллон — согласился прекратить грабежи в обмен на владение и безраздельное распоряжение землями, на которых он поселил свой народ. Это и была «Норманния», а ныне Нормандия.

— Если вы собрались читать мне лекцию по истории, — проворчала Жозефина, — то я вышла из этого возраста. Я всегда плохо училась, и сейчас ничего не выучу все равно.

— Тихо, барышня! — сказал Пьер голосом сердитого учителя. — Последние исследования привели меня к выводу, что Роллон унес с собой в могилу какую-то важную тайну — такую, что может перевернуть все на свете и даже небезопасна для духовных властей. Больше того: у меня все причины думать, что эта тайна связана с древней религией викингов…

Жозефина поглядела уже отнюдь не на потолок, а на археолога, и с большим любопытством:

— И что же вы нашли?

— А ничего! — ответил Пьер с неловко преувеличенным огорчением. — На самом деле я успел только одним глазком заглянуть в саркофаг, но там, готов поклясться, ничего не было. Мне только показалось, что там лежало что-то блестящее, да и то я не уверен. Потому что тут-то сторож меня и отвлек… А вы с ним, кстати, хорошо знакомы?

Жозефина отрезала кусочек камамбера, положила его на ломтик хлеба и с превеликим удовольствием откусила.

— Прекрасно! — сказала она, уходя от ответа на вопрос. — Я имею в виду камамбер. А вообще-то очень жаль, что война вас как будто не касается. Зато вашего Роллона она, похоже, сильно коснулась. Всем кругом он понадобился.

— Совершенно верно! — горячо воскликнул Ле Биан. — Мы должны узнать, что там ищут эсэсовцы.

Жозефина вздрогнула и чуть не подавилась последним куском сыра:

— Мы?

— Понимаете, там, у себя в отряде, вы наверняка научились пускать под откос поезда, вырубать электричество и взрывать мосты. Но вот в раннем Средневековье и набегах викингов, я боюсь, вы не слишком разбираетесь…

Жозефина улыбнулась.

— Налейте мне, пожалуйста еще вина. Очень хорошее, — сказала девушка весело. — Беру свои слова назад. Я готова даже выслушать несколько лекций по истории искусства.

— А вы знаете, что я не только в истории силен?

Не успел Пьер произнести эти слова, как уже пожалел о них. «Только я один могу так упустить девушку», — подумал он. Ле Биан проклял и вечную свою бестактность, и голубые глаза, и слишком черные волосы… Он всегда забегал вперед — никак не мог с этим справиться. Но Жозефина, кажется, не слишком рассердилась на его толстый намек. Она просто перевела разговор на другое:

— Так что же вы не спросите вашего друга сторожа? Если там действительно лежит что-то блестящее, он ведь должен знать, правда? А я по нашим каналам разведаю побольше про это пресловутое Аненербе.

Жозефина встала и попрощалась. Она догадалась, что он ей сейчас скажет, и предупредила его вопрос:

— Только не спрашивайте, где вы можете со мной встретиться. Я сама вас найду. Не волнуйтесь, это нетрудно. Особенно если у вас не иссякнет жила превосходного камамбера.

Молодой человек не успел ничего ответить гостье — она уже вышла.

Ле Биан запер дверь и сам себе удивился. У него не было привычки запираться: в их доме все гордились тем, что живут так, словно нет никакой войны. Он поразмыслил и решил, что игра его забрала. Может быть, это был первый жест участника Сопротивления.