Читать книгу - "Потайные двери Москвы. Старинные особняки и их истории. Почему князь украл бриллианты жены, для чего крепостным актерам секретная лестница, какой дворец ненавидела Екатерина Вторая - Яна Сорока"

бельведер, то есть беседку, и получится искусный, ни на что не похожий образец московского классицизма. Сложно поверить, что этот шедевр построили так быстро – за два строительных сезона. Но не успел Пашков заехать в свой волшебный замок, как сказочке пришел конец. Случилось несчастье, да еще и в тройном размере: огромный штраф, болезнь и судебные тяжбы с соседкой. Московская казенная палата предъявила ему взыскание за винные поставки, что его практически разорило. Неизвестно, чем ловкий делец Пашков провинился, но, вероятно, из-за этого с ним и произошел параличный удар. Как говорится, беда не приходит одна. Врачи его вылечили, но с тех пор его возили в коляске.

Однако находчивый Пашков придумал, что делать со злополучным штрафом. Детей у него не было, поэтому он завещал дворец двоюродному брату Александру с тем условием, чтобы тот выплачивал долги – будущие в том числе. Александр был всего на тринадцать лет младше, так что Петр мог его и пережить. Так Пашков убивал сразу двух зайцев: и долги закрывал, и жил припеваючи, как за каменной стеной. Для Александра такая сделка тоже была выгодной. Коллежский асессор, он удачно женился на дочери уральского промышленника Дарье Мясниковой и получил солидное приданое, а поэтому заплатить казенной палате для него было сущим пустяком. Взамен он получал щедрое наследство, что не помешало бы его пятерым детям.

А вот судебные разбирательства с соседкой тянулись десять лет. Рядом жила Аграфена Татищева, невестка известного историка. Когда Пашков возводил ограду вдоль Моховой улицы, она заявила, что он захватил ее участок земли. А для убедительности нашла предлог и пожаловалась в суд еще и на высокие ели в саду Пашкова – они закрывали окна ее дома от солнечного света. Пашков тут же срубил ели, а отдавать участок отказался. Так и судились они из года в год, пока не заключили сделку. Сколько запросила Аграфена Татищева за спорную землю, остается тайной. После смерти Петра Пашкова дом по завещанию перешел к его двоюродному брату. Александр Пашков тоже любил редких птиц, и при нем в прудах плавали еще и черные лебеди чуть ли не из Австралии, как рассказывали его современники.

Дворец сильно пострадал в пожаре 1812 года, от его богатых интерьеров остались только чугунные лестницы. Бельведер разрушился, упала статуя, которая его венчала, обвалился и герб Пашкова. Беседку потом восстановили, правда уже без статуи, без герба и с другим рисунком лепнины и колонн. При сыне Александра Пашкова, бригадире Алексее, карета превратилась в тыкву – волшебный замок пришел в упадок. Сад зарос травой, по нему больше не гуляли ни павлины, ни гуси, пруды высохли, а за решетку больше никто не заглядывал – там видели разве что развалины с заколоченными окнами. Так дом и стоял, пока в 1839 году дочь Алексея Дарья Полтавцева не продала его.

Сначала здесь разместили Московский дворянский институт, затем мужскую гимназию. А в 1862 году открыли Румянцевский музей – первый публичный музей Москвы с библиотекой на основе богатой коллекции графа Николая Румянцева. После революции все некнижные коллекции передали в другие музеи, а в Доме Пашкова оставили только библиотеку – в 1925 году ей присвоили имя Владимира Ленина. Через два года объявили конкурс на строительство нового корпуса библиотеки по соседству, на углу с Воздвиженкой. Сейчас это главное здание Российской государственной библиотеки, а дом Пашкова по-прежнему занимают ее отделы. Интерьеры дома восстановили в духе времен Румянцевского музея, а вот фасад выглядит так, как задумывал его гениальный архитектор в конце XVIII века. До сих пор это одно из самых красивых зданий в Москве.

История пятая

Демидовский дворец в Гороховском переулке

Те, кто побывал у Демидовых на балу, мечтали о такой же роскоши у себя дома.

Зеркала чуть ли не до потолка висели в мраморных подзеркальниках. Сверкали хрустальные подвески люстр. Стены и двери украшала золоченая резьба – и не подделка из папье-маше, и не просто нарисованный узор, а подлинное дерево. Его вырезали искусные мастера и покрывали сусальным золотом. Здесь будто пробежала золотая антилопа: ударила одним копытом – распустился букет в античной вазе, удалила другим – рассыпалась нитка бус. Из-за этой резьбы парадные залы Демидовых так и назвали – золотые комнаты.

Говорят, не все золото, что блестит, но только не у Демидовых. Эти богачи могли позволить себе самое лучшее – и дорогие материалы в отделке, и знаменитого архитектора Матвея Казакова. Именно он в 1791 году построил настоящий дворец в Гороховском переулке для семьи Ивана Демидова, отставного бригадира, действительного статского советника и представителя известной династии горнозаводчиков. О прадеде Ивана, тульском кузнеце-оружейнике Никите Демидове, слагали легенды. По одной из них, Петр Первый проезжал через Тулу и у него сломался немецкий пистолет. Никита не просто починил оружие, но и сделал точную копию так, что и сам государь не отличил, – у кузнеца были золотые руки.

Как на самом деле познакомился Никита Демидов с царем, неизвестно, но он поставлял оружие для армии по низким ценам, чем и добился расположения Петра Первого. При этом по качеству его ружья не уступали заграничным. Вот это действительно сам кузнец своего счастья! Благодаря покровительству царя Никита Демидов не только построил пушечный завод в Туле, но и получил от казны Невьянские железные заводы на Урале с обязательством расплатиться за них железом. Что он сделал довольно быстро, ведь это была золотая жила. Затем Никита начал основывать новые заводы – не только железные, но еще и медные.

За заслуги в оружейном и горном деле предприимчивого заводчика возвели в дворянство с фамилией «Демидов» – изначально так звучало его отчество: Никита был сыном Демида Антюфеева. Сыновья Никиты Демидова продолжили его дело, а вот их потомки потеряли интерес к семейным предприятиям. Зачем разбираться в металлургии, если можно и так жить на широкую ногу? В 1789 году братья Иван и Петр Демидовы продали отцовские заводы за 600 тысяч рублей. И в это же время Иван Демидов заказал у архитектора Матвея Казакова на окраине Москвы, в Гороховском переулке, богатую городскую усадьбу.

Обратите внимание, как архитектор расположил главный дом и флигели: он поставил их симметрично и вынес на линию улицы. А за ними разбил сад с прудами, фруктовыми деревьями, оранжереями и теплицами. В те времена это был новый прием композиции, ведь главный дом часто располагали в глубине участка, за парадным двором, где разворачивались кареты. Матвей Казаков придумал другое решение – он сделал арочные ворота посередине главного дома и там разместил парадный