Читать книгу - "В погоне за призраком, или Испанское наследство - Питер Марвел"

– А что, этот Кроуфорд богат?

– Абрабанель утверждает, что он просто пускает пыль в глаза, но говорит это с такой досадой, что поневоле начинаешь Кроуфорду завидовать. А вас интересует этот человек? Он ведь находился на борту «Головы Медузы», и о его судьбе до сих пор ничего неизвестно.

– Да уж. Но этот человек может оказаться для нас полезен. Вы что-нибудь еще о нем слышали?

– Ничего лестного, – снова улыбнулся Ришери. – Абрабанель обрушил на него весь запас праведного гнева. Он ведь очень богобоязненный человек, этот Абрабанель! О Кроуфорде он высказался примерно так: прожигатель жизни, хлыщ и пустозвон. Звучало очень категорично.

– Как же он все это в нем разглядел? По моему разумению, Кроуфорд вынужден был вести здесь жизнь весьма скромную. Или он спасся вместе с набитым луидорами сундуком?

– Золота при нем точно не было, но Абарабанель с большой досадой говорил о том, что Кроуфорд сразу же отказался от гостеприимства губернатора и переселился куда-то в город. Судя по всему, у него здесь квартира, а возможно, и любовница. Абрабанель, по-моему, страшно по этому поводу нервничает – он не привык чего-то не знать, а про знакомства Кроуфорда на Барбадосе он так ничего и не выяснил.

Лукреция нахмурилась и зачем-то обернулась назад, будто Абрабанель мог ее сейчас слышать. Но прекрасный белый дом губернатора давно скрылся за холмом.

– Послушайте, Ришери, – сказала Лукреция. – Я тоже хочу знать все о людях, которые меня интересуют. То, что у Кроуфорда мог быть здесь дом, – самая важная новость, которую вы мне преподнесли. Но это только половина дела. Коли это так, то мы должны найти этот дом, и как можно скорее. Я тоже не привыкла чего-то не знать.

Лукреция провела еще одну ночь на корабле. Она лежала без сна на груде подушек и размышляла о том, что узнала на Барбадосе. Вдруг она услышала слабый стук в дверь. Она улыбнулась и пару секунд размышляла – впустить или послать ко всем святым своего неуемного капитана. Но желание еще раз обсудить услышанное пересилило, и она, как была в одной рубашке и босиком, добежала до дверей и откинула щеколду.

– Заходите, капитан, – прошептала она и вернулась в кровать.

Ришери бесшумно скользнул внутрь.

– Так вы и будете надоедать мне по ночам?

– Аделаида, звезда моя, я думаю о вас каждую минуту, вы совсем вскружили мне голову. Черт, я влюблен в вас, как мальчишка!

– Садитесь и слушайте. Мне пришла охота поболтать. Сегодня вечером я говорила вам, что вы сообщили мне одну важную новость. Я должна была хорошенько обдумать, что мне с ней делать, и кажется, я поняла. Для полноты картины мне не хватает одной маленькой детали...

– Может быть, той, что касается господина Хансена? – любезным тоном поинтересовался Ришери, пересаживаясь с кресла на край кровати. – Если бы я знал, что вас это так заинтересует, сударыня, я еще до полуночи принес бы вам этот кусочек мозаики...

– В самом деле?! – вскричала Лукреция. – Вы уже что-то узнали, Ришери?

– Да, как я и думал, в одном портовом кабаке нашлись люди, которые знают, куда ходила «Голова Медузы», пока ее пассажиры наслаждались гостеприимством губернатора.

– Скорее же, Ришери! – простонала Лукреция, сжимая руки от нетерпения.

– Флейт побывал на Тортуге, сударыня! – торжествующе объявил Ришери и, воспользовавшись моментом, придвинулся еще ближе. – Довольно необычно для торгового голландского судна. Мои соотечественники очень ревниво относятся к присутствию голландцев на этом острове. Смею предположить, что господин Хансен был там по какому-то весьма неординарному делу...

– Ни слова более, Ришери! – вскричала Лукреция, порывисто вскакивая. – Завтра с утра вы доставите меня на берег! Мы должны навестить губернатора. Ваш камешек оказался как нельзя кстати. Мозаика сложена! Теперь попробую поведать о ней пройдохе-банкиру – возможно, его заинтересует узор.

– Неужели вы оставите меня без награды? – Шевалье вскочил следом и заключил женщину в объятия.

– Какой же вы ненасытный, шевалье!

К утру у Лукреции уже созрел план, который она посчитала недурным для плана, который родился и вызрел всего за одну ночь. Разумеется, он мог не сработать, и это сильно бы осложнило ее дальнейшие действия. Однако интуиция подсказывала Лукреции, что ее ждет удача.

Она поднялась рано утром и уже собиралась просить Ришери отправить ее на берег, как он явился сам, как всегда собранный и галантный. Он церемонно поцеловал ей руку и поинтересовался, как ей спалось.

– Бросьте, Франсуа! – поморщилась Лукреция. – А то вы не знаете. Готовьте шлюпку!

Ришери с удовольствием повиновался, и через три четверти часа они вместе поднимались на причал бриджтаунского порта. А еще через полчаса нанятый ими экипаж остановился у ворот губернаторского дома. Пока капитан Ришери приносил свои благодарности губернатору за проявленное гостеприимство и помощь, Лукреция разыскала комнаты, где обретался Абрабанель, и без излишних церемоний вошла в незапертую дверь. Дочь банкира еще спала, и это было ей только на руку – она настроилась на очень серьезный разговор с этой голландской крысой.

Судя по всему, Абрабанель только что поднялся с постели. Облаченный в стеганый, на турецкий манер, шлафрок^[45], он сидел за большим столом и что-то писал, с его плешивой головы свисал ночной колпак, а гусиное перо скрипело и брызгалось чернилами. То и дело Абрабанель недовольно морщил мясистый нос и покачивал головой, отчего кисточка на его колпаке вздрагивала и кивала в такт.

– Доброе утро, господин Абрабанель! – пропела Лукреция, неслышно возникая за спиной банкира.

Старик подскочил, словно за шелковый ворот шлафрока ему плеснули воды. Его лицо побагровело, а брови поползли вверх. Стопка бумаг рассыпалась, и они стайкой перепуганных птиц разлетелись по сторонам. Абрабанель негодующе обернулся и схватился рукой за сердце.

– Это вы?! – воскликнул он. – Содом и Гоморра! Меня едва не хватил удар! Но что вы здесь делаете, сударыня?! И как вы сюда попали?

Его маленькие глазки с подозрением ощупывали Лукрецию, но в этом взгляде не было и тени похоти – мысли банкира были заняты иными заботами, как и его руки, которые, не теряя времени, сгребали рассыпавшиеся бумаги.

– Неужели вы, такой сильный и влиятельный мужчина, могли испугаться слабой женщины? – проворковала Лукреция, наслаждаясь его замешательством. – Простите меня, я совсем не хотела произвести на вас столь сильное впечатление. Кажется, я просто заблудилась. У губернатора такой огромный дом...

– Не морочьте мне голову, сударыня! – сердито сказал Абрабанель, который уже пришел в себя. – Впервые вижу человека, который бы заблудился в приличном доме. Такое может случиться только с тем, кто сам ищет случая потеряться. Что-то не очень вы смахиваете на почтенную вдову! Мне еще вчера стало ясно, что вы не та, за кого себя выдаете. Но я в чужие дела не лезу! Бог с вами! Только оставьте в покое мою дочь и меня заодно! Здесь вам ничего не перепадет, и не надейтесь!