Читать книгу - "Орден костяного человечка - Андрей Буровский"

— Немногие. Хотят уехать Маргарита и Сергей; всё шумят, мол, это не экспедиция, а «какие-то бега и скачки», «бестолковщина», что так работать нельзя. Придется Елену отправить… Эту рослую темную девочку… Ты ее помнишь?

— Не привыкла на собственной заднице сидеть, — грубо прервала Людмила, и Володя удивился, какая у нее жесткая, нехорошая улыбка. Он и не знал, что у Люды может быть такая. — Привыкла девочка кушать только такие пироги, на которые не она зарабатывает и которые не она печет, вот и все. И ты о ней не жалей, нечего…

Полежали молча, каждый подумал о своем.

— Ну вот, двое уедут, увезут третью. Зато трое парней удивительно закалились во всем этом деле: Витя себя совсем по-другому чувствует; про Михаила и говорить нечего — герой! (Здесь Людмила одобрительно кивнула.) И что самое интересное, наш Толян совершенно другим стал. Я уже подумывал — не отправить ли его домой, чтоб под ногами не путался? А он вдруг даже в местную больничку отказался лечь. Мол, все и так в полном порядке, пусть обработают ногу, а я дальше долежу в лагере. И представь, на третий день уже вовсю работал…

— Интересно, а когда они ночью с этой… с Леной остались в степи, он как себя вел?

— В смысле, приставал ли он к Лене? Вроде нет, ему не до того тогда было.

— Не говори гадостей, милый. Мне интересно, брал ли он командование на себя.

— Еще как брал… Когда мы приехали, у них там уже и костер был, Толян даже за водой сходил, чуть ли не за километр.

— Ну вот… У него потом нога гноилась, а эта гладкая нахалка сидела себе и смотрела в пространство, увлеклась своими переживаниями, стервочка. «Сломалась!» Ладно, не будем об этом. Володя, ты просил помочь немного… Я только боюсь — ты, чего доброго, мне попросту не поверишь, вот что…

— Я, Люда, в таких делах когда-то участвовал, что это ты мне не поверишь… И здесь тоже — следы эти на восточном берегу озера, у кургана, я своими глазами видел. И Андрей со мной был, тоже видел; так что у меня уж точно не галлюцинации.

Людмила кивнула, и Володя продолжал рассказывать:

— Она, по-моему, психологически сломалась. Не привыкла…

Люда серьезно кивнула.

— И этот волк — не волк… Туман, существо… в общем, много чего здесь такого, что приходится понимать всерьез. И если ты мне объяснишь, что происходит, я тебе буду очень благодарен.

— Всего не объясню… Ты уже ведь понял, что вам мешает тот, кто лежит на восточном берегу?

Настала пора Володе кивать головой.

— Я не понимаю только двух вещей… Ну, во-первых, почему он к нам прицепился? Почему волкодлаку так не нужна наша работа?

— Этот, с восточного берега… Он разъярился оттого, что не хочет приезда сюда других людей. Любых людей, а уж тем более людей ученых, которые поймут, кто он, поймут его тайны… Но ведь не все ваши проблемы с ним связаны. Влезли вы туда, куда не надо… Не откроют вам так просто то, что вам не положено. Неужели ты не понимаешь, глупый? Есть… кроме этого… с восточного берега… Кроме него есть и другое существо. Оно имеет власть, оно могущественно… И тот, на восточном берегу, служит куда более сильному. Может быть, вовсе не ему, это его хозяину нужно, чтобы вы не знали, кто именно лежит в каком кургане… Но, Володя, ты говорил, что не понимаешь двух вещей, а назвал только одну…

— Почему все-таки появляется не волк, а эта поганая собачка? Про волкодлаков все слыхали, а вот про лохматую собачку…

— Собачка может то, чего не может волк…

— Например, напустить туман и вызвать призрак Епифанова, чтобы он шел через туман, заманивал остальных?

— И это, и многое другое. Имей в виду — он не успокоился.

— А я думал, он уже сделал, что хотел… Один человек ранен, трое уехали, экспедиция потеряла кучу времени. Три дня вообще не работали…

— А потом опять стали работать, верно? И в курганах у вас пошли находки… Нет, он своей цели не достиг. Цель у него была, чтоб вы уехали. Разве вы свернули работы и засобирались в город? Вовсе нет, вы только сделались осторожнее. Теперь вас, даже обернувшись собачкой, так просто не возьмешь. По ночам вы не выходите, на сложные маршруты по горной тайге вас калачом не заманишь, и пастухи теперь будут тише воды, ниже травы. Ты хоть понял, что и пастухов вам подослали… те же самые?

— Не-ет…

— А надо бы! Этот Нефедов — сам воплощение зла, и служит злым силам. Или эти силы его сделали таким… сама не знаю.

— Нефедов? Кто такой?

— Кличка у него Сипа, он как сбежал из лагеря, все прятался у пастухов. Он давно подчиняется этому, с восточного берега. Так что выходит — на вашу экспедицию напало сразу несколько разных сил. А вы все эти силы отбили, и непонятно, как вас теперь брать… Подумаешь, трое уехало! А те, кто остался? Раньше все были с бору по сосенке, теперь это коллектив, на каждого можно рассчитывать. Получается, до приключений вы были гораздо слабее.

— А вообще убрать этого, с восточной стороны, никак нельзя?

— Вообще убрать — это иметь дело с его хозяином… И ты прости, Володя, но мне тут оставаться жить и иметь дело с ними со всеми. Другое дело, что уничтожить — не уничтожить, а кое-что сделать можно… Пересечение четырех линий внутри курганной оградки — это ты вычислить можешь? Я ведь тебе для этого не нужна?

— Вычислить могу…

— И вбить осиновый кол туда можешь. Только идти нужно не с бухты-барахты. Идти надо в тот час, когда на небе еще есть звезды, но когда уже рассветает. В этот час оно… в общем, то, что лежит на восточном берегу, тебе не сможет помешать. Не сможет выйти и схватить.

Володя охотно закурил бы под этот славный разговор, но вот с чем Люда совершенно не могла мириться, это с папиросным дымом: ей тут же делалось нехорошо. Полежали тихо, получая удовольствие просто от присутствия друг друга; в этой полутемной, пронизанной вяжущими ароматами трав комнате, с Людой под боком, думалось очень хорошо. Заниматься любовью? Но это уже было, и как только захочется, будет опять. А торопиться зачем? Если пока не очень хочется, то и не надо. А вот так лежать вместе, вести неторопливый разговор, заснуть, положив голову на плечо Люде, хотелось. Часто хотелось больше, чем секса. Последнее время, усмехался он, в их отношениях вообще появилось что-то почти супружеское.

Но надо было принимать решение.

— Слушай… А может быть, сегодня и пойдем? Ты мне только расскажи, что надо делать? Или тебе лучше не идти? — спохватился Володя, представив, куда они пойдут.

— Разумеется, пойду, только в саму оградку не полезу. Я же тебе говорю, в этот час неопасные они.

— Люда, все «они» да «они»… может, объяснишь все-таки, кто это «они»?

— Я сама не всегда знаю, кто… Один вроде бы древний вождь, ты лучше должен в этом разбираться. Еще один тут, поблизости, — это деревенский колдун, его еще дедушка знавал. Похоронили — и началось…