Читать книгу - "Как был покорен Запад - Луис Ламур"

И тут нахлынули арапахо.

Они неслись по пятам бизонов и, поднимая своих пони в прыжок над упавшими животными, застреленными в отчаянной попытке остановить или повернуть несущееся стадо, индейцы прорвались за баррикаду и оказались среди ее защитников.

Кинг быстро отступал к своему вагону — это был один из немногих строений, еще оставшихся на месте.

А схватка продолжалась. Зеб увидел, как его сержант рухнул под скользящим ударом томагавка, и точным выстрелом выбил воина из седла. Лошадь прыгнула на него, он покатился в сторону, выстрелил еще раз, но промахнулся.

Молодой воин с раскрашенным черными полосами лицом бросился на него. Зеб поднял револьвер и выстрелил. Пуля остановила индейца на полушаге, но он снова двинулся вперед, и Зеб выстрелил еще раз. Когда индеец упал, в груди у него сидело три пули. Он свалился почти прямо на Зеба.

Зеб схватил винтовку, кое-как поднялся на ноги и выстрелил в индейца, лезущего на баррикаду. Повернулся, чтобы выстрелить еще раз, — но винтовка оказалась разряженной, и он бросился на кучку арапахов, размахивая тяжелым «Спрингфилдом» как дубинкой.

Атака кончилась так же внезапно, как и началась. Остался резкий залах порохового дыма, слышалось учащенное дыхание людей, истощивших все силы в чудовищном напряжении, стоны и вопли раненых. Зеб вынул из револьвера пустой барабан и заменил его заряженным.

Майк Кинг медленно поднялся на ноги со ступенек своего салон-вагона. По лицу его стекала кровь из раны на голове.

— Вот ты и купил, то что хотел! — свирепо бросил ему Зеб. — А теперь пойди и погляди на цену!

— Собираешься застрелить меня? — Даже теперь язвительная усмешка не покидала лица Кинга, но в глазах светилась тревога. Оба они держали в руках револьверы, а разделяло их всего несколько шагов… И тут Кинг понял, в чем разница между ними: ему отчаянно хотелось жить, а Зебу Ролингзу жизнь была безразлична. Душа Кинга наполнилась страхом. Он устоит, он будет биться… но ему отчаянно не хотелось умирать.

— Иди туда! — приказал Зеб. — Я хочу, чтобы ты видел дело рук своих!

Там, где женщина склонялась над раненым мужчиной, теперь лежали два тела, втоптанные одно в другое, измолотые летящими копытами. Светловолосая Брунгильда лежала, поверженная и изуродованная — там, где прежде развевались светлые волосы, остался лишь голый череп… Какой-то человек стонал и звал на помощь. Уцелевшие медленно приходили в себя и начинали двигаться среди раненых.

К Зебу подошел за приказами сержант; на голове у него кровоточила жуткая рана. Зеб коротко распорядился:

— Поставьте восемь человек на баррикаду, как и раньше. Остальных пошлите собирать винтовки и боеприпасы и перевязывать раненых. А в помощь тем, кто отделался ушибами, мы можем выделить только четверых.

И повернулся к Кингу.

— Ну, как, Кинг, нравится? Это ты пригласил людей сюда. Ты слишком поторопился сунуть их в ад, который сам создал, нарушив договор. Ты привез их сюда — и ты их убил. А теперь живи с этим, если сможешь…

— Яичницу не сделаешь, не разбив яиц, — пробормотал Майк Кинг. — А яйца едут и будут ехать.

Но лицо у него было серое и больное, и он поспешил отвести глаза от мертвых и умирающих.

— Так что, вы раздумали убивать меня?

— Тебя? Да ты пули не стоишь. Ты и так мертвый. Ты мертвый уже много лет. Ты просто молоток в руках у директоров твоей дороги. А внутри у тебя пусто…

И вдруг он подумал: «Джули! Где же Джули?»

Он нашел ее — она помогала раненому, и направился к ней.

— Я уезжаю, — сказал он. — Прямо сейчас.

— Сейчас? — Она не могла поверить.

— Так лучше всего. Арапахи увидят, что я уезжаю, а они считают меня главным виновником. Я думаю, теперь вы сможете отбить любое нападение, но если я уеду, то, может быть, они вообще не нападут.

— Они убьют тебя.

— Может быть. Но я не напрашиваюсь на роль мученика — я пущусь наутек во всю прыть, как только выеду отсюда. Я возьму нашего эскадронного скакового коня, а своего оставлю.

Она положила руку ему на рукав.

— Нет!.. Не уезжай.

— Я должен. Если я уеду, они погонятся за мной. Это легче, чем снова атаковать здесь… Если мне удастся уйти, я буду ждать тебя в Солт-Лейк-Сити.

Не было слез, не было протестов. Мгновение они стояли, глядя друг Другу в глаза, а потом он быстро отвернулся.

Зеб прошел туда, где сержант отдавал приказы, в жуткое месиво на месте лагеря.

— Сержант, вы остаетесь старшим. Я ушел в отставку. И уезжаю немедленно. Может быть, они так жаждут меня заполучить, что оставят вас в покое… но позиция у вас хорошая, застать вас врасплох они уже не смогут, а завтра из Омахи прибудет поезд с дополнительными войсками.

— Что ж, прощайте, лейтенант.

— Прощайте, сержант.

— Удачи вам, лейтенант!

Он оседлал серого коня. Это был великолепный скакун, стайер. Зеб его сам купил, и они держали его специально для скачек, выигрывая время от времени неплохие деньги. А теперь ему предстояло скакать по-настоящему.

Он поднялся в седло и проехал шагом до конца баррикады. Навстречу ему вышел Воссель.

— Вон там, похоже, — он мотнул головой, но рукой не стал показывать, — ни одного из них нет. Так что у вас может получиться.

— Спасибо.

Индейцы, как они делают всегда, увезли своих погибших товарищей — кроме тех, кто пал в окружении врагов. Кое-где на траве остались лужи крови — свидетельство того, что и арапахам досталось крепко.

Он поехал вдоль долины рысью, так, чтобы индейцы смогли увидеть его. Он направлялся на запад. Похоже, это рецепт на все случаи жизни: если дело плохо, двигай на запад.

Прозвучал выстрел.

Он оглянулся назад, с удивлением отметив, какое расстояние успел покрыть. А потом увидел арапахов. Они вытянулись длинной цепью вдоль гребня, они ехали за ним.

Он посмотрел на север — там была вторая цепь. Индейцы направлялись к некоей точке впереди, где надеялись перехватить его.

— Ну, что ж, Джубал, — сказал он серому коню, — давай поглядим, на что ты годен.

Длинные ноги вытянулись, копыта ударили по дерну, ветер хлестнул в лицо. Серый несся гладким, великолепным шагом, он любил бег.

Где-то впереди лежало завтра — если не изменит удача.

Копыта выбивали по дерну ровный ритм. Он пригнулся пониже к гриве, чтобы уменьшить сопротивление воздуха.