Читать книгу - "Сокровища горы Монастырь - Михаил Иванович Ханин"

– А помнишь, Мить, что сказал солдатик на воротах про нашу руду? – ответно улыбнулся Тихон, нарезая ломти хлебушка и сальца. – Какие диковинные камни! Меня аж в жар бросило. Ведь в Томске сосед Норициных сказал нам с отцом те же самые слова: «Анисим привез две телеги каких-то диковинных камней».

– Ты на меня глядишь, что-то говоришь, а я с места не могу стронуться. Дошло наконец. И как это я раньше не догадался?

Митя восхищенно посмотрел на брата. Глаза того загорелись, на щеках появился легкий румянец.

– И все, Митюш, сразу встало на свои места, – нервно улыбаясь, продолжил Тихон. – Злодей привез в Томск две телеги руды со Змеевой горы. Отец сказывал, что в ней много серебра, но его до сей поры никто не научился отделять от свинца и других примесей. Знал это и Анисим.

А еще он знал от Семена Крашенинникова, что при Петре – антихристе в Нерчинске выплавляли серебро под началом какого-то искусного грека. Злодей отправился в Нерчинск и привез оттуда двух стариков, я думаю, учеников того грека. Оные старики переделали кузницу и принялись плавить в ней змеевские руды. Дело оказалось многотрудным. Старики мучились целый год, но, похоже, добились своего. После этого Анисим со стариками и дружками как в воду канул…

Здесь Тихон помолчал многозначительно и спросил, лукаво посмотрев на Митю:

– И где они все, брат, седьмой год прячутся, и чем занимаются?

– Неужто где-то плавят втайне серебришко из змеевских руд? – не веря самому себе и даже растерявшись от собственной дерзости, спросил Митя.

– Я тоже так думаю, – согласился Тихон. – Сейчас проверим.

Помолившись, Марьины распрягли лошадей и двинулись дальше верхом. Проскакав верст тридцать, не меньше, они поднялись на очередной перевал, увидели поросшую лесом обширную долину и длинную скалистую гору посередине ее.

– Змеева гора! – выдохнул Митя, завороженно глядя на нее. – Сколько раз оная презагадочная гора снилась мне!

Тихон кивнул. Братья долго разглядывали гору, но не обнаружили никакого завода. Его можно было как-то спрятать, построить на другой стороне горы, но спрятать дым из заводских труб было невозможно. Митя подумал, что на этот раз его преумный братик ошибся, но вслух ничего не сказал – не захотел расстраивать.

Они спустились вниз, к бегущему у подножия горы ручью, снова долго рассматривали ее, но так и не увидели ни завода, ни людей, ни лошадей, не услышали людского гомона, конского ржания, ударов кирки о камень. Помедлив, Тихон направил жеребца вдоль реки, Митя последовал за ним. Некоторое время они ехали молча.

– Мотри, братик! – вдруг радостно крикнул Митя, указывая на просвет между деревьями. Тихон резко наклонился в седле к нему и зажал его рот ладонью.

– Чего орешь? – сердито шепнул он брату на ухо. – Тебя не только возница, приказчики на заводах услышат.

Митя сконфуженно и обиженно замолчал. Впереди, в просветах между деревьями, действительно то появлялась, то исчезала телега с зеленым коробом, вынырнувшая откуда-то из-за горы. Возница, похоже, не услышал крика. Он ехал впереди, по другой стороне ручья, в полуверсте от них. Помедлив, Марьины двинулись следом.

Успокоившись, Тихон перевел взгляд на брата. Тот сердито сопел, сгорбившись в седле. Тихон примирительно улыбнулся и снисходительно-нежно похлопал его по спине – он никогда долго не сердился на Митю.

– Шумишь, орешь, как маленький! Пора и остепениться! Двадцать годков, как-никак, – уже мягко укорил он брата и прибавил: – А что глазастый – молодец! Раньше меня углядел оную телегу.

Брат сразу приосанился, глаза заблестели радостью и азартом.

– Смотри песню не затяни! – скрывая нежность, полушутя-полусерьезно предупредил Тихон.

– Не без ума! – беспечно отмахнулся Митя. Братья снова несколько верст проехали молча.

– Мотри, братик, дым! – так же возбужденно, но на этот раз негромко объявил Митя, указывая рукой на невысокую гору. Из-за нее, точно, поднимались три густых клуба дыма. Возница тем временем скрылся за горой. Проехав еще немного, Тихон с Митей увидели каланчу, мужика с ружьем наверху, а потом неизвестно откуда взявшуюся крепость. Ее ворота отворились, и телега скрылась в крепости.

Марьины спешились, укрылись понадежнее от мужика на каланче за деревьями и внимательно осмотрели местность. Крепость располагалась на небольшой, поросшей лесом и окруженной горами долине. Она была квадратной, огорожена «рогатками». Тихону она напомнила крепость при Колывано-Воскресенских заводах, только много меньше, без рва, земляного вала и бастионов по углам.

Из-за «рогаток» виднелись дымящиеся трубы, крыши амбаров, слышался шум работы каких-то механизмов, удары молота, собачий лай, конское ржание, людские голоса.

– Завод! – неуверенно произнес Митя. Его колотило от возбуждения.

– Завод, брат, завод! – подтвердил Тихон.

– А почему, братик, здесь нет плотины и пруда, как на Колывано-Воскресенских заводах? – все еще сомневался Митя.

– Здесь, брат, меха и другие механизмы приводит в движение не вода, а лошади и мастеровые! – отмахнулся Тихон и прибавил удовлетворенно: – Вот и разгадали мы с тобой, слава Богу, загадку.

Глава 11

Деревенские будни

Неожиданный поворот событий выбил нас из колеи. И это мягко сказано. На самом деле мы в глубоком нокауте. Столько усилий – и все коту под хвост. Самое неприятное – мы не представляем, что делать дальше и как нам, «чайникам», найти «оборотней». Но… хватит соплей. Нужно собраться с мыслями – и решение найдется.

А пока последняя информация. Под давлением неопровержимых доказательств рэкетиры были вынуждены признать, что действительно схватили Евгения Чернова на берегу Зеленой две или три недели назад и прятали его сначала в доме Мамочкина, позже в лесу. Они заявили, что он задолжал им кругленькую сумму. Вроде бы прокуратурой уже возбуждено уголовное дело по соответствующей статье.

Теперь непосредственно о двойном убийстве. Его, со слов дядьки и собственных домыслов, я представляю следующим образом. Ранним утром черная «Волга» под истошный лай собак подъезжает почти вплотную к оранжевой палатке. Убийцы, издеваясь над возомнившими себя покорителями и потрясателями вселенной рэкетирами, начинают громко сигналить.

Разбуженные уже второй раз за утро, полупьяные бандюки с матом и для пущего устрашения обнаглевших колхозников с