Читать книгу - "Покушение - Сергей Шхиян"

На этом месте рассказа Павел Петрович замолчал и уставился неестественно блестящими глазами в пространство между мной и Анной Петровной. Мы напряженно ждали или конца, или продолжения рассказа. Видно было, что император болезненно переживает когда-то произошедшую с ним историю.

— И что дальше? — не выдержав затянувшегося молчания, дрожащим голосом спросила Лопухина.

Павел Петрович очнулся и, будто вернувшись из прошлого времени в свой кабинет, продолжил:

— Наконец, мы пришли к большой площади между мостом через Неву и зданием Сената. Тот человек пошел прямо к одному как бы заранее отмеченному месту площади, где в то время воздвигался монумент Петру Великому. Я, конечно, следовал за ним и когда он остановился, сделал то же что и он.

— Прощай, Павел, — сказал он, — ты еще увидишь меня опять здесь и кое-где еще.

При этом шляпа его поднялась как бы сама собою, и моим глазам представился орлиный взор, смуглый лоб и строгая улыбка моего прадеда Петра Великого. Когда я пришел в себя от страха и удивления, его уже не было передо мною.

Павел I замолчал, и опять, казалось, забыл о нас. Мы, не осмеливаясь его беспокоить, тихо, не переглядываясь, сидели на своем диване. Наконец он очнулся и заговорил совсем другим, любезным тоном:

— Вот вам и мистическая история. Как, было страшно слушать?

— Но ведь то, что говорил твой… ваш, — поправилась Лопухина, — странный спутник не исполнилось! Он ведь говорил что ты… простите, государь, вы умрете молодым!

— Ты, Анна, хочешь сказать, что я уже не молод? Поверь, сорок пять лет совсем не много. Так что пророчество Петра Великого еще может и свершиться! Кругом меня смута и заговоры. Меня ненавидят великосветские тунеядцы, привыкшие к безделью, праздности и неге, развращенные в предшествующее царствование! Господь дал мне корону и высшую власть, чтобы я спас эту заблудшую страну, и он же спросит с меня за нее! Я никому не могу и не должен доверять!

Лицо его внезапно исказилось, из любезного, даже приятного, стало напряженным и отталкивающим.

— Павел Петрович, — умоляюще проговорила Лопухина, — ради Создателя, успокойтесь, не нужно так переживать, все как-нибудь устроится!

Император слепо на нее взглянул и попытался взять себя в руки, но внутренняя обида, раздражение так его разжигали, что у него от напряжения начали подрагивать губы.

Я пристально смотрела на него, слышала его мысли, и мне казалось, что главная драма этого человека состоит в том, что провидение решило жестоко подшутить и над ним, и над страной, которой он управлял. Не было большей насмешки, чем вручить педанту, аккуратисту, человеку четкому и конкретному, скипетр державы, в которой разгильдяйство и необязательность возводятся едва ли не в ранг национальной гордости.

— Простите, я, кажется, вас совсем расстроил, — виновато сказал он. — Последнее время кавалер из меня стал совсем никудышный. Вы со мной совсем заскучали.

— Напротив, ваше величество, — решилась подать голос я, — мне было слушать вас необычно интересно.

— Право, вы мне льстите, — холодно поблагодарил он. — Есть ли какие новые известия по вашему делу?

Вопроса я не поняла, да и откуда у меня могли быть известия, когда я находилась под арестом. Однако нужно было что-то отвечать, и я сказала:

— Ничего нового по моему делу не прояснилось, но следователь, что вы назначили, дознался до главного.

— Прохоров? — вспомнил он. — Умный и проницательный, я его не забуду. А кто тот молодой человек, что выследил и убил заговорщиков? Он кажется из Преображенцев?

— Поручик Михаил Семенович Воронцов, — напомнила я. — По приказу графа Палена он состоит при мне дозорным.

— Сын Семена Романовича? Посла в Англии? — оживился император. — Рад, что у достойного человека достойный сын. Видно, ему повезло гораздо больше, чем мне!

— Это тот юноша, что пришел с вами? — заинтересованно спросила Лопухина.

— Да, это он, ваше сиятельство, — подтвердила я.

— Тогда он не просто герой, но еще и душка, — нежным голосом сказала она. — Его, право, стоит наградить по заслугам!

— За то, что он герой или за то что, душка? — добродушно рассмеялся Павел.

— Ну вас, право, — отмахнулась Анна Петровна, — он в первую очередь герой! И сразу видно, что добродетелен. Он на меня не осмелился даже поднять глаз!

— Ну полно, полно, — озабочено сказал император, — с вами время летит незаметно, а у меня еще много дел. Я вынужден откланяться, меня уже ждут в Михайловском замке.

На этом аудиенция была закончена. Павел поцеловал нам руки и, круто повернувшись на каблуках, вышел. Анна Петровна сразу погрустнела и не скрывала, что ей стало скучно.

— Государь очень много работает, — с сожалением сказала она, — и совсем себя не бережет!

Я пробормотала несколько слов, соответственных моменту, и поняла, что мне пора честь знать. Лопухина мне улыбнулась холодной светской улыбкой и отпустила от себя.

— Очень рада была с вами познакомиться, надеюсь еще с вами повидаться, — сказала она на прощанье, но провожать меня не стала.

Я сделала реверанс и сама пошла прежней дорогой в приемную, где изнывал от скуки и неизвестности мой защитник. Вернулись мы назад безо всяких приключений.