Читать книгу - "Амальгама 2. Тантамареска - Владимир Торин"

Глафира очень хорошо знала, где находится римская церковь капуцинов. Собственно, среди любителей экзотических путешествий и многочисленных новомодных «готов» сегодня настоящим местом паломничества стала, собственно, не сама церковь, а ее крипта. Всего восемь евро за вход в нее всегда казались не слишком большой платой за уникальное зрелище. А вот выдержать его мог не каждый. Этим, собственно, церковь Santa Maria della Concezione dei Cappuccini и славилась. Совершенно невероятное, страшное место, откуда наиболее впечатлительные туристы в ужасе выбегали, прикрывая рот, и тошнить их уже начинало, когда они пролетали высокую входную лестницу и оказывались у маленькой клумбы, из которой торчали высокое дерево и низенький тщедушный фонарь. Римские таксисты, пролетающие мимо знаменитой церкви по адресу Via Vittorio Veneto, 27, презрительно хмыкали и объясняли сидящим рядом пассажирам: «Ишь ты, костей насмотрелись!».

Кости человеческие в знаменитой крипте Santa Maria della Concezione dei Cappuccini, действительно, имели архиважное значение. Тысячи человеческих черепов, ребер, берцовых костей, копчиков, хрящей, менисков, челюстей стали материалом для удивительных узоров и причудливых рисунков, которыми монахи-капуцины богато украсили четыреста лет назад стены и потолки своей крипты. Никто и представить не мог, в какие красивые розочки в стиле барокко могут сплестись банальные хрящики человеческого хребта или какими затейливыми рисунками могут быть выложены косточки тысяч фаланг указательных пальцев правой и левой руки!

Монахи не издевались над своими ранее умершими товарищами, чьи кости, собственно, и стали уникальным материалом для украшения монастырских стен. Таким образом капуцины пытались высказать свое отношение к вечности. «Твое тело – ничто, не держись за него!» – как будто кричат десятки братьев-зомби, встречающие туристов в крипте. Эти сидящие, лежащие и стоящие высохшие фигуры бывших монахов, умерших несколько столетий назад, по-прежнему на страже. Они внимательно вглядываются пустыми глазницами своих страшных черепов в побелевшие лица перепуганных туристов. Монахи одеты в полуистлевшие рясы и, кажется, смеются над вечностью. Один из них, чья смерть датирована, кажется 1740 годом, подбоченившись, прилег у груды черепов и укоризненно смотрит на туристов: «Мы были тем, что вы есть сейчас. Вы станете тем, что мы есть!» Эти слова высечены на входе в крипту. Гиды их читают на разных языках с придыханием. Все молчат и внимают. Вы станете тем, что мы есть сейчас. Без вариантов. Без компромиссов. Без надежды.

Глафира прекрасно понимала, почему для встречи было выбрано такое странное место. Гипербореи придумали новую форму существования, они победили земную смерть, они научились смеяться, глядя на человеческие кости. Они чувствовали себя хозяевами в этой крипте, в этом царстве панического ужаса перед неминуемым концом любой жизни. Здесь они были уверены в себе. Любой же человек, переступая порог невероятной крипты, стены которой, пол и потолки были украшены удивительными узорами из человеческих черепов и костей, чувствовал себя в лучшем случае неловко.

Глафира оставила свой мотоцикл на площади Барберини и быстрой тенью скользнула вверх по улице. Ночной Рим продолжал жить: проносились куда-то по Венето редкие автомобили, около многочисленных ресторанчиков на противоположной стороне улицы горланили пьяные песни подгулявшие туристы, кажется, русские.

Лестница, ведущая в церковь, имела два пролета и высокие каменные перила. Вход в крипту находился на площадке первого пролета. Глафира, легко перескакивая через две старинные широкие ступени, мгновенно этот пролет преодолела и оказалась перед большой кованой дверью. Казалось, она была заперта. Однако стоило девушке потянуть тяжелую дверь на себя, как она бесшумно отворилась.

Внутри было темно, только где-то вдали маячил слабый огонек. Глафира пошла на этот огонек, тревожно вслушиваясь в гробовое молчание старинного монастырского кладбища, расположенного прямо под алтарем известной церкви, расположенной в самом центре Рима. Отважная посланница Совета Десяти прошла залы, увешанные портретами в богатых золоченых рамах, убедилась в том, что манивший ее огонек оказался всего лишь дежурной лампочкой пожарной сигнализации, пошла дальше и на секунду замерла у каменной арки, ведущей в хранилище древних костей, и мумий, замерших на четыреста лет монахов-капуцинов.