Читать книгу - "Брат Третьей степени - Уилл Л. Гарвер"

— Значит ли это, что ты считаешь, будто разум развивается из формы? — спросил я.

— Мне кажется, я уже высказалась по этому поводу, но ради внесения ясности повторю. Разум сам по себе — явление вселенского масштаба, он отделен и отличен от формы, но в то же время он нуждается в форме как в средстве проявления себя. Чтобы обрести самосознание, ему необходима индивидуализация, а, следовательно, форма. Заметь, что существование индивидуума не ограничивается только физическим телом, есть и другие тела различной формы, невидимые обычным зрением, например, астральное или акашическое. В общем, мозг, все формы и организмы — лишь средства, используя которые, разум действует более или менее успешно. Ученые-материалисты, заметившие, что разум проявляется все более совершенным образом, если усовершенствованы его проводники, пришли к ошибочному заключению, будто оболочка влияет на разум. В действительности происходит обратное: разум, давая импульс изнутри, вызывает изменение формы. Если бы это было не так, то не нужно было бы думать, учиться и размышлять. Осознав это, истинный ученик стремится к знаниям не ради того, чтобы накопить огромный запас информации, но потому, что, обучаясь, развивает свой мозг и делает его все более совершенным орудием разума. Развитие человека мыслящего далеко превосходит уровень того, кто просто запоминает информацию.

Новый вопрос готов был сорваться с моих уст, но Иола остановила меня:

— Наше пищеварение может пострадать, если мы во время еды будем направлять все свои жизненные силы на деятельность мозга. Обратное тоже справедливо, но всему свое время. Давай не забывать о долге по отношению к своим телам, в настоящее время мы нуждаемся в них для исполнения нашей работы.

До конца трапезы мы вели более легкую беседу, а затем она настояла на прогулке по цветущему саду. Я с радостью согласился и следующий час вместе с ней наслаждался красотами природы среди цветников и деревьев. Несмотря на нашу склонность к философии, некоторое время мы говорили на менее серьезные темы, а поскольку мне хотелось получить какую-нибудь информацию о своем новом окружении, то я воспользовался представившейся возможностью и спросил:

— Могу ли я узнать, где мы находимся?

— Конечно. Можешь задавать любые вопросы, я, если сумею, отвечу на них. Мы находимся в загородном дворце графа Эжена Дюбуа, в трех часа езды от Парижа.

— Иола, а ведь мне неизвестно ни твое происхождение, ни даже твое имя, нынешнее, конечно.

— О, Иолы вполне достаточно, — сказала она с улыбкой. — За прошедшие тысячелетия у меня было много имен, но ни одно не подходит мне так, как это, пришедшее из греческой древности.

— А из какой ты страны? Ты изъясняешься одинаково свободно на многих языках, и мне не удалось заметить ни малейшего акцента в твоем произношении.

— Что ж, я приложила максимум стараний, чтобы, по возможности, стать выше представлений о национальной принадлежности, и, надеюсь, до некоторой степени преуспела в этом. Я принадлежу одной стране, и это — вся Земля; я признаю одну расу, и это — все человечество. Когда я живу во Франции, я — француженка, в Англии — англичанка, и так где бы я ни находилась. Если хочешь большей определенности, считай меня арийкой из древней Арьяварты. А сейчас давай прервемся, пора отправляться в салон, чтобы ближе познакомиться с братьями и сестрами. В десять часов нам надлежит снова предстать перед государем.

Когда мы шли по залу, направляясь к салону, я спросил:

— А кто такая мадам Петрова, к которой ты однажды сопровождала меня?

— Это известно только членам Третьей степени. Она — загадочная женщина: сегодня — здесь, завтра — там. Несколько дней назад мадам уехала в Англию. Где она сейчас, никому неизвестно, но как только в ней возникает нужда, она тут как тут.

— А чей это был дворец, который я так и не сумел найти по причине чар, наведенных на меня тобою?

— А, ты имеешь в виду резиденцию графа Александра Никольского.

— Ты останавливаешься там, когда бываешь в Париже?

— Нет, с тех пор, как уехала мадам Петрова. — Продолжать Иола не стала, так как в этот момент мы вошли в зал, где собралось все общество.

Эсмеральда тоже была здесь. Она ласково приветствовала меня и познакомила со своим благородной внешности спутником — Генриком Ульсеном из Стокгольма. Время шло, в разговорах с новыми знакомыми я и не заметил, как быстро оно пролетело. Когда было около десяти, Иола напомнила, что нам пора к государю.

Мы миновали две стражи, прежде чем попали в его резиденцию. Было очевидно, что он принимает лишь тех, у кого есть важная причина для встречи с ним. Перед последней дверью Иола назвала пароль еще одному стражу, но тот сказал, что глава совета пока не освободился. Тогда она достала свои часы, и я увидел, что они показывали ровно десять. Наклонившись, она шепнула что-то охраннику, он поклонился и вошел в комнату, оставив нас снаружи. Я хотел задать вопрос, но она прижала палец к губам в знак молчания. Вскоре страж вернулся, попросил нас войти в приемную и обождать там, пока нас не вызовут.

Ждать пришлось всего несколько минут, затем дверь во внутренние апартаменты открылась, появился государь и пригласил нас войти. В дверях мы столкнулись с выходившим Альваресом — таинственным адептом. Я не мог ошибиться, это был тот же самый закутанный в плащ человек, с которым мы встречались в Мексике, Лондоне и в парижской Гранд Опера. Но, не подав виду, что узнал его, я вошел в комнату вслед за Иолой. Мужчина и женщина, представлявшие солнце и луну, сидели за столом в центре комнаты, и по уже сложившейся традиции мы заняли места напротив государя.

— Брат и сестра, — обратился он к нам, — вы оба теперь являетесь полноправными членами седьмого уровня четвертой степени и кандидатами в возвышенную Третью степень. Члены вашей степени по мере роста должны достигнуть единения, прежде чем войти в Третью. Итак, по меньшей мере, в течение года у вас не будет другой задачи, как только готовиться к трудам, которые выпадут вам на долю. Такая подготовка требует особого подхода и будет заключаться в следующем: вы должны жить вместе и сонастроиться друг с другом так, чтобы общаться, даже разделенные тысячами миль. Когда два существа настолько восприимчивы, как вы, достичь этого не составит труда. Единственная ваша цель — добиться, чтобы вибрации ваших умов совпали. А потому на протяжении всего этого периода вы должны быть почти неразлучны. Вы должны научиться мыслить одинаково, есть одинаковую пишу, вставать в одно время, в одно время ложиться, в одно время медитировать. У вас не должно быть тайн друг от друга, вас должны объединять взаимная любовь и забота, и никакой разлад не должен встать между вами. Одним словом, вам следует стать единым существом.

Ваши услуги понадобятся нам в конце года. Заглядывая в будущее, мы знаем, что грядет. Дабы обеспечить наилучший результат и подготовить вас к исполнению важной задачи, совет постановил, что вам надлежит жить как мужу и жене. Отныне вы можете пользоваться всеми правами супружества, подчиняясь только тем ограничениям, которые налагают на вас ваши души. В течение этого подготовительного года вы будете выполнять определенную работу. Нам хотелось бы, чтобы вы свели личное и близкое знакомство с самыми просвещенными и передовыми людьми в столицах Европы. Назовите это, если хотите, свадебным путешествием, — сказал он с улыбкой. — Когда вы можете приступить к делу?