Читать книгу - "Атолл "Морская звезда" - Александр Насибов"

— Возникает мысль, — вдруг сказала Сизова, — мысль о том, что этот Эжен Бартье понимал, что, скорее всего, погибнет. Понимал это и все же совершил побег. Зачем же он шел на верную смерть? Быть может, стремился передать на волю какую-то информацию, весьма важную?..

— Настолько важную, что нацисты погубили большое грузовое судно — только бы не оставить следов!

— Не следует сгущать краски. “Капитан Рогов” мог затонуть во время шторма.

— Судно исчезло между пятым и девятым апреля. Я навел справку в международном метеорологическом агентстве. Всю первую декаду апреля ветер в том регионе Тихого океана был три балла, море — два балла.

Некоторое время Сизова молчала.

— Пей, — она поставила перед Марио полную чашку кофе. — Пей, угощайся и выкладывай, зачем приехал ко мне. Озабочен судьбой советского сухогруза?

— Его ищут, кому это положено. Но вряд ли найдут. У нас с тобой речь будет о другом. Ты услышишь еще об одном происшествии.

— Оно тоже произошло за океаном?

— В городе, где я живу. Еще до исчезновения “Рогова”… Итак, к нам приезжают москвичи — муж и жена. Это ученые, доктора наук. Она еще и профессор…

— Анна Брызгалова?

— Я так и думал, что ты знакома с этой странной историей.

— Помню даже, с чего все началось: супруг этой особы заявил в прессе, что они отказываются от возвращения на родину, в свой родной дом.

— Все правильно. — Марио положил на стол папку: — Здесь подборка газетных публикаций: на все лады раздувается сенсация, вызванная заявлением этого человека… Кстати, Брызгаловы исчезли после того, как провели ночь в гостиничном номере.

— Вспоминаю, что тогда же я подумала: эта женщина, которая не делала публичных заявлений, вдобавок оставила в гостинице весь свой багаж, могла не знать о намерениях супруга. И вскоре подтвердилось, что ее спровоцировали. Вот только как звали нашего дипломата, раскрывшего грязную затею тамошних спецслужб?..

— Сергей Чугунов.

— Смотри, тебе и это известно! — Сизова скосила глаза на собеседника. — Марио, зачем ты привез и показываешь мне эти документы? С какой целью?

— Нацисты убили Энрико. Они замучили в лагере мою жену. Это наш с тобой личный счет нацизму. Но есть еще счета миллионов других людей во всем мире. Я не могу не думать об этом. При моей последней встрече с Чугуновым…

— Погоди! Откуда тебе знаком этот дипломат?

— Мы встретились случайно. Ему около шестидесяти, но он будто юноша — увлекается спортом, страстный подводный охотник. Я тоже любитель понырять с острогой за рыбой. Вот мы и встретились на взморье. Понятия не имели, кто есть кто: в купальных трусах все одинаковы… На берегу он разглядел лагерный номер у меня на руке. С этого все началось. Оказывается, его танковый батальон первым ворвался в Заксенхаузен — нацистский лагерь близ Берлина, спас от смерти несколько тысяч живых скелетов. Да и сам Чугунов побывал в лапах нацистов в первые месяцы войны. Но бежал из плена, уведя с собой около сотни “хефтлингов”. Надо ли удивляться, что у нас нашлись темы для разговоров! Короче, мы обменялись телефонами, стали звонить друг другу. Как-то я пригласил его к себе — у меня здорово получается телятина на углях… Ну, слопали все, что я приготовил, за чашкой кофе стали вспоминать пережитое. Словом, познакомились. А вскоре подоспела и эта история с Брызгаловыми, в газетах замелькало имя моего нового знакомого. И вот что он мне рассказал во время одной из встреч. Посмотри эти бумаги, Сандра, я сделал для себя копии. Конечно, с разрешения Чугунова. Впрочем, тут нет никакого секрета.

Сизова придвинула к себе папку, полистала документы и прочитала запись диалога, который Чугунов вел с Анной и Петром Брызгаловыми из кабинета Шервуда.

— Поделись своими впечатлениями, — попросил Марио.

— Сразу и не ответишь. Пока что лишь ощущение какой-то искусственности, напряженности реплик женщины.

— Браво, Сандра! Чугунова тоже насторожил ровный, без интонаций, словно бы неживой голос Брызгаловой. Смотри, что он пишет. — Марио достал новую бумагу, нашел нужное место: — “Сомнения мои все усиливались, и я решил произвести проверку. “Анна Максимовна, — сказал я в телефон, — на аэродроме вам были преподнесены цветы. Не припомните, какие именно?..” Шервуд принялся протестовать, но я успокоил его, сказав, что тревожусь о здоровье соотечественницы и хочу узнать, помнит ли она, что моя дочь дарила ей букет белых хризантем. И вот через несколько секунд следует ответная реплика Брызгаловой. Все тем же ровным голосом она говорит: “Девочка подарила мне белые хризантемы”.

— В чем заключалась проверка? — спросила Сизова. — Ей преподнесли какие-то другие цветы?

— У Чугунова нет дочери. На аэродроме никто не дарил цветов Анне Брызгаловой. Дочку и цветы он придумал, когда заподозрил, что все происходящее в кабинете Шервуда прослушивается и что Брызгалова говорит под чью-то диктовку.

— Что было дальше? — Сизова чувствовала, что ее все больше и больше начинает захватывать и волновать событие, о котором ей сейчас рассказал Марио.

— Чугунов берег свою “бомбу” до получения от Шервуда официальной записи разговора с Брызгаловой. И представь, тот прислал эту запись! Чугунов сказал мне: Шервуд был абсолютно убежден, что работа сделана чисто и ему не о чем беспокоиться.

— Он неглуп, этот Чугунов. Но вернемся к “бомбе”. Где он ее взорвал?

— На специальной пресс-конференции. Там и рассказал о придуманной им “дочке” с букетом хризантем. И все стало ясно, что женщину похитили, применяют по отношению к ней бесчестные методы, вплоть до воздействия на психику особыми средствами.

— Как же сложилась дальнейшая судьба Брызгаловой?

— В тот час, когда Чугунов вел диалог с журналистами, женщину отбили у прежних стражей и увезли неизвестно куда. Похитили у похитителей…

— И никаких следов?

— Погоди, Сандра. — Марио извлек из портфеля портативный магнитофон: — Сейчас ты услышишь самого Чугунова.

— Не понимаю! — Сизова беспокойно шевельнулась в кресле. — Он знал, что ты едешь сюда, ко мне?

— Потерпи, Сандра. Прежде послушай, что произошло во время пресс-конференции, — и Марио нажал одну из кнопок магнитофона.

Рассказ Сергея Чугунова, записанный на магнитную пленку

Пресс-конференция близилась к завершению, когда появился дежурный сотрудник посольства.

— Идите к телефону, — прошептал он мне, — звонят как раз по этому делу.

Через несколько секунд я прижимал к уху телефонную трубку.

— Мое имя Оливер Олсберг, — послышался голос мужчины. — Оно вам ничего не говорит. Но у меня записка для вас. В ней речь о какой-то русской женщине…

— Прочтите записку! — закричал я.