Читать книгу - "Иерусалим. Все лики великого города - Мария Вячеславовна Кича"

Большинство пленных было продано в рабство и отправлено на рудники в Египет. Помимо того, Тит подарил много невольников провинциям, где иудеи участвовали в гладиаторских боях на потеху местной публике.

Взяв Иерусалим, римские солдаты собственноручно исполнили пророчество Иисуса Христа: «Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; все будет разрушено» (Мф. 24:2). Легионеры не тронули лишь три дворцовые башни, возведенные Иродом, – «Фазаэль», «Мариамну» и «Гиппик», – и обломки стен, подпиравших платформу, на которой прежде возвышался Второй храм.

Западная стена в Старом городе Иерусалима – это фрагмент западной подпорной стены, построенной Иродом Великим, и уцелевший элемент Второго храма. На иврите он называется «ха-Котель ха-Маарави» (ивр. – западная стена), на английском языке – «The Western Wall». На протяжении почти 2000 лет еврейские паломники оплакивают здесь разрушение храма, отсюда и знаменитое название – Стена Плача. Сейчас это не только место, священное для иудеев, но и популярная городская достопримечательность.

Башни сохранили, дабы грядущие поколения знали, как хорошо был укреплен Иерусалим, когда его захватил Тит, а стена защищала лагерь X легиона (Legio X Fretensis), который отныне стерег руины. Этот легион, созданный за 30 лет до указанных событий для охраны Мессинского пролива между Сицилией и Италией, продолжал выполнять функцию суровой стражи – но уже за тысячи километров от Апеннинского полуострова, в засушливом краю, который император Адриан в 135 г. переименует в Палестину.

Евреи пытались осознать масштабы катастрофы, навсегда изменившей их столицу, религию и жизнь. 9 ава – дата разрушения Первого и Второго храмов – превратилось в день национального траура, и горе, которое невозможно выразить словами, вросло в еврейскую память об Иерусалиме.

С эсхатологической позиции размышления о трагедии 70 г. возвращают нас к мрачным пророчествам Иисуса Христа, сделанным 40 годами ранее. Иисус обратился к скорбящим женщинам, которые провожали Его на Голгофу, со словами: «Дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших, ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие! тогда начнут говорить горам: падите на нас! и холмам: покройте нас!» (Лк. 23:28–30). Иерусалим был разрушен, ибо его жители отвергли Истинного Царя. Финальный акт неповиновения евреев Богу проявился в том, что они отвернулись от Иисуса – давно предсказанного Мессии. Незадолго до конца служения Он изрек: «Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете» (Лк. 13:5). Затем Иисус поведал притчу о смоковнице, которую надо срубить, если она не принесет плодов (Лк. 13:9). После распятия Христа иерусалимские лидеры еще больше увязли в трясине ненависти к Нему, хотя и знали истину (Деян. 4:1–30; 5:17–33), – и вот топор срубил сгнившее дерево.

Иерусалим заплатил сполна за свои грехи и отступничество. Лейтмотив возмездия и искупления пронизывает историю Священного Города с древнейших времен. Моисей, водивший иудеев по пустыне, предрекал осаду – такую жестокую, что женщины будут есть собственных детей. Пророк Даниил говорил, что пробьет час, когда запустение, порожденное мерзостью и нечестием, охватит город. Иисус предсказал разрушение, которое придет в дни Его учеников. Все это случилось в 70 г. – и дни Навуходоносора II словно повторились. Кровь залила улицы; храм исчез; десятки тысяч евреев погибли; место, где стоял Иерусалим, обезлюдело, и остатки еврейского народа рассеялись по разным странам.

Будучи свидетелем великого бедствия I в., Иосиф Флавий чувствовал, что должен рассказать об иерусалимской трагедии, – и, похоже, отождествлял себя с ветхозаветными провидцами, которые пророчили падение Иерусалима. По мнению историка, в катастрофе была виновата секта зелотов – ибо изначально высокие идеалы ее основателей к 70 г. выродились в оправдание насилия и беззакония. Но банды разбойников, которые раскололи еврейское общество и способствовали гибели Священного Города, являлись следствием отвержения Мессии. Поэтому сам Господь приговорил храм к огню – и его уничтожение нельзя было остановить, хотя Тит пытался потушить пламя.

Глава 11

Римский город

За Палестину было пролито крови больше, чем за какую-либо другую землю на свете.

Барбара Такман. Библия и меч. Англия и Палестина от бронзового века до Бальфура

Иерусалим уникален. Эта уникальность порой становится тяжелым бременем, и тогда тысячелетия святой истории города гнетут его жителей. Тот, кто живет здесь – живет историей. Иерусалим течет сквозь нее просто и естественно, как река. И, подобно горному потоку, он сам проложит себе русло, – независимо от того, что по этому поводу имеет сказать тот или иной политик.

Амос Коллек

Подводя итоги Первой Иудейской войны (Первого еврейского восстания), Иосиф Флавий пишет: «Это был конец, к которому пришел Иерусалим из-за безумия сторонников нововведений; город великого величия и могучей славы среди всего человечества». Но на самом деле это был не конец Иерусалима, а конец пятисотлетнего периода, когда над городом возвышался Второй храм, построенный Зоровавелем и реконструированный Иродом I Великим. Рим задушит иудейское сопротивление только через 60 лет – во время правления императора Адриана, при котором разразится Второе еврейское восстание (132–135)[70].

Период после Первого еврейского восстания – один из самых сложных в еврейской истории. Иерусалим лежал в руинах более полувека, но некоторые иудеи и христиане вернулись и поселились возле лагеря X легиона – на Западном холме, где прежде стоял дворец Ирода. Сегодня это место находится в Армянском квартале Старого города. Иудеи продолжали отправлять религиозные ритуалы на Храмовой горе – но там не было ни храма, ни жертвенника, ни иного осязаемого символа присутствия Бога. Если верить более поздним источникам, то евреи построили на развалинах Иерусалима семь синагог, и, значит, в 71–130 гг. население значительно выросло. Впрочем, археологические раскопки последних трех десятилетий XX в. показывают, что люди ютились в пещерах и жалких лачугах. Это вряд ли сравнится с великолепием Священного Города до 70 г.

Разрушив Иерусалим, римляне обратили внимание на крепость Масада, куда бежали зелоты и сикарии – адепты Элазара бен-Яира (родственника Иуды Галилеянина). Обосновавшись в цитадели, эта группировка прекратила сражаться с Римом, и империя не торопилась ее истреблять. Когда Иерусалим пал, Луцилий Басс, назначенный прокуратором Иудеи, завоевал две другие крепости, занятые мятежниками, – Иродион и Макавир (Махерус). Зимой 73 г. преемник Басса, Флавий Сильва, осадил Масаду. Осознав безвыходность ситуации, люди Элазара бен-Яира покончили с собой в Песах, чтобы не попасть в плен.

Наутро легионеры ворвались в цитадель, и их встретила гробовая тишина. Выжили только несколько женщин и детей, которые спрятались в цистерне. Оборона Масады считается героической страницей еврейской истории, обитатели крепости традиционно изображаются храбрыми защитниками последнего оплота антиримского сопротивления, –