Читать книгу - "Северная Пальмира - Роман Буревой"

Хитросплетения металлических ветвей и цветов, покрытые тончайшей позолотой. Элий остановился возле решётки подъёмника. Для изгнанника в Северной Пальмире слишком много золота, мозаик, дорогих ковров, тепла, света. И времени… Но времени в любом изгнании более чем достаточно. Только время это отравленное, оно бесконечное и одновременно мгновенно проходящее. Здесь ничего не дождаться: ни подъёмника, который почему-то не желает спускаться с верхнего этажа, ни новостей, ни перемен – ничего. Элий вновь глянул на золочёную стрелку. Она упорно стояла на цифре «III». Элий открыл дверь на лестницу и стал подниматься. Квинт тащился следом.

«Я жесток с Квинтом, – подумал Элий. – Я со всеми жесток».

Мелкий марш очень удобен для его искалеченных ног.

Элий отыскал дверь с номером «L» и постучал. Никто не отозвался. Он вновь постучал. Тишина. Пришлось идти вниз за администратором. Тот выслушал Элия и удивился. Вполне искренне: пятидесятый номер давно уже пустует. Да, номер снят и оплачен до октябрьских Ид, но домна Лета – под таким именем записалась молодая особа в книге регистрации – не появляется несколько дней. И не распоряжалась кого-либо пускать к себе в номер. Элий протянул служителю письмо. Двести сестерциев довершили дело. Служитель уступил. Вновь поднялись наверх. Служитель открыл своим ключом номер. Элий обошёл комнаты. Вещей почти не было. Он с благоговением коснулся оставленной на кровати туники. В шкафу на полке лежало аккуратно сложенное платье. Что-то знакомое и незнакомое. Элий даже не мог сказать – принадлежат эти вещи Летиции или нет… В комнатах стоял терпкий возбуждающий запах.

– Чем это пахнет? – спросил Элий.

– «Вененум». Очень модные нынче духи, – отозвался Квинт. – Кто-то вылил здесь целый флакон.

Однако на столике нашлось письмо, и на сложенном вчетверо листе было написано «Элию». Её почерк он не мог не узнать. Взял бумагу. Медлил. Потом развернул лист. Ему часто снилось такое: он получает от Летиции письмо, распечатывает, силится прочесть – и не может. Видит буквы, но они расплываются, и смысл ускользает. И тогда во сне, сделав усилие, Элий начинал шептать слова, сознавая, что на самом деле в письме написано другое. Но что написано на самом деле, он прочесть не мог.

Вот и сейчас он смотрел, а букв не видел.

– Читай, – сказал Квинту и протянул листок.

– «Я не была. Я была. Нет меня. Нет у меня желаний. Лета», – прочёл Квинт.

Элий не мог понять, зачем Летиция привела в записке текст старинной эпитафии. Зачем подписалась именем «Лета»?

– Все? – спросил Элий. Квинт кивнул. – Не может быть! Там вовсе не то написано! – Он вырвал лист бумаги и прочёл сам:

«Я не была. Я была. Нет меня. Нет у меня желаний. Лета».

Она как будто оплакивала себя.