Читать книгу - "Пугачёвщина. Что это было? К 250‑летию пугачевского бунта - Андрей Валентинович Болдырев"

от 2/3 до 9/10. Скорее всего, она менялась с течением времени и по мере движения и ходу боёв. Но однозначно можно говорить: башкиры доминировали численно. Кроме того, очевидно, что район Аргази – Байгазино, куда пришел Пугачёв после Лягушино, а также Внутренний Урал, куда Пугачёв уже с башкирами пришел после сожжения Златоустовского и Саткинского заводов – это территории, которые контролировались башкирами. И вопрос снабжения и просто выживания определялся лояльностью местного населения. То есть ситуация прямо находилась под контролем башкир в лице их старшйны. Тем не менее они упорно декларировали его главенство и даже во внутренних документах именовали его «государем Петром Федоровичем»

Фото 15. Письмо Салавата Юлаева

Зачем? Попробуем разобраться. Мы будем исходить из очевидной истины, сформулированной фон Клаузевицем: «Целью войны является мир лучший, чем до войны». А это значит, что за исключением крайне редких в истории войн на полное уничтожение, война начинается с целью изменить условия мира.

В 1557 году заселенные башкирами территории присоединились к Русскому Царству. Башкиры приняли вассалитет Русского государства. Это положительно сказалось на внешней и внутренней ситуации. Местная знать была включена в российскую властную иерархию – титул тархана приравняли к детям боярским. Прекратились внутренние междоусобицы. Резко ослабли внешние притязания со стороны соседей – Ногайской Орды, Сибирского и Астраханского ханств. И спустя 200 с лишним лет этот вассалитет не потерял силу. Но изменились условия жизни. Хотя бы по тому, что Российская империя начала активно осваивать Урал. И это были не охотники за пушниной, как это происходило при Иване Грозном на севере. На Южный Урал приходили промышленники, военные. Строились заводы, возводились крепости. В таких делах очень сложно говорить кто прав, а кто виноват. Обычно конфликт «сюзерен – вассал» сводят к произволу сюзерена или его представителей на местах. Однако история СССР, когда формально вассальные Украина, Грузия, Прибалтика, Средняя Азия жили лучше сюзерена и требовали большего, говорит о другом. Мы же констатируем факт: условия вассалитета «Россия – Башкиры» требовали пересмотра.

Конечно, можно было попробовать добиться суверенитета. Однако здесь было множество «но».

Во-первых, это нарушение вассальной клятвы, что в тогдашнем исключительно монархо-династическом мире было серьезным преступлением.

Во-вторых, башкиры никогда не имели собственного государства и, соответственно, опыта государственного строительства. Всю свою историю они входили в состав какого-то стороннего государственного образования.

В-третьих, Башкирии, как единого образования, не существовало. Существовала совокупность племен, родов, локальных лидеров, которые были совсем не в дружеских отношениях между собой. В случае выделения автоматически начиналась борьба за первенство, которая неизбежно перерастала в кровавую междоусобицу.

В-четвертых. Выделение сразу создавало минимум двух внешних врагов: с востока, севера и запада – Россия. И агрессивная Степь с юга.

Скорее всего, башкирская старшйна всё это понимала. И пугачёвский проект давал возможность формально не нарушить вассальный договор и формально остаться подданными России, но договориться с другим русским монархом на других, более выгодных, условиях. За этим был нужен Пугачёв – он же «государь Пётр Федорович».

Существовал ещё один аспект, который, собственно, и сработал по факту.

В случае неудачи, несмотря на очевидные обстоятельства, башкирская старшйна могла отговориться по формальному признаку: «Мы-де не сами. Мы-де не знали. Настоящего Петра Федоровича в глаза не видели. Что там в Санкт-Петербурге произошло, не ведали. Извини, матушка-императрица, бес попутал».

Но это же обстоятельство позволяло и центральной власти, как говорится, «сохранить лицо». Вместо того, чтобы призывать к ответу и казнить за государственную измену практически всю башкирскую знать и лишиться реального управления в не самом спокойном пограничном регионе, правительство не только не наказало бунтовщиков второго, третьего ряда, но и сохранило их положение и привилегии.

Действительно. Местный авторитет, но с крючком в виде участия в пугачёвщине, за который всегда можно потянуть и привлечь за государственную измену. Такой будет и управлять и будет управляем. А компрометирующий материал в лице готовых при случае заговорить Азналина, Юлаева, Усаева содержится в пригодных для долгой жизни условиях в недосягаемом с Урала Рогервике на Балтике.

Явно так и произошло. Пугачёвский полковник Каскын Самаров – помилован, в 1777 году – старшина Темьянской волости. Ещё один полковник– Каранай Муратов – помилован, в 1788 году – старшина Бурзянской волости. Список можно продолжать.

Напрашивается вывод, что Пугачёв был нужен башкирской старшине как прикрытие и в выступлении против империи, и как прикрытие на случай неудачи.

§ 5.5. Загадки мемориала Салавата Юлаева

Возможно, нас поправят специалисты из Министерства Культуры, но на память приходит не так много мемориалов, посвященных конкретной личности. Специально построенных, организованных, поддерживаемых государством. Мемориал Ленина в Ульяновске, Ельцин-Центр – вот, вроде и всё. Есть дома-музеи Шолохова, Пушкина и т. д. Но именно мемориалов, таких, где сочетаются история и активная пропаганда, где присутствует храмовый эффект, где закладывается увековечивание, не так уж и много.

Обычно объекты такого уровня сооружаются в городах уровня областного центра. Тот же Ельцин-центр построен не на малой родине Б. Н. Ельцина (с. Бутка), а в Екатеринбурге. На видном месте. Думается, главная причина здесь – стремление сформировать региональную достопримечательность, показать ещё один повод для гордости региона, который должно увидеть максимально большее количество людей – как местных, так и гостей.

И поэтому мемориал Салавата Юлаева в Малоязе вызвал определенное недоумение. И вообще, он оказался интересным явлением.

Но, прежде всего, хотелось бы оговориться. Мы прекрасно знаем, что официально он именуется музеем, но не как не мемориалом. Однако размер, оформление, где немного истории, а максимум культивирования, говорят именно о мемориале. Так мы и будем его именовать.

Мемориал откровенно тенденциозен. Понятно, что здесь почти нет Пугачёва, не говоря уже о Михельсоне, который во всех надписях именуется «карателем». Карательность написана на всех лицах и изображениях правительственных войск: сравните лица солдат и офицеров правительственных войск на росписи стен и в фигуре артиллериста и Салавата Юлаева на каторге – жабьи, кривые, уродливые лица против величавого Салавата.

Причём художник, изобразивший Юлаева на каторге, исказил факты. Известно, что он там работой особо загружен не был, содержался в более-менее нормальных условиях, что позволило ему прожить в не самом здоровом для выходца с Урала прибалтийском климате до 1800 года. Вы можете представить такое в Иркутске или Нерчинске, куда в те времена отправляли на действительно каторжные работы?

Фото 16,17,18. Хитро организована диорама сражения при Кигах. Экспозицию осматривает Андрей Валентинович Болдырев