Читать книгу - "Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть 2 - Александр Дюма"

– Конечно, конечно, вы поднимаете камни.

– О, только чтобы показать этим лентяям, что такое настоящий мужчина! – с презрением сказал Портос. – Но вы понимаете…

– Да, ворочать камни не ваше дело, а между тем многие, для которых это занятие – их настоящее ремесло, не могут поднять их. Вот что заставило меня спросить: «Что вы делаете здесь, барон?»

– Я изучаю топографию.

– Топографию?

– Да, но что вы сами делаете в платье горожанина?

Д’Артаньян понял, что он напрасно выказал свое удивление. Портос воспользовался этим, чтобы на вопрос ответить вопросом.

К счастью, д’Артаньян был к нему готов.

– Но ведь вы знаете, что я действительно горожанин. Это платье соответствует моему общественному положению.

– Полно, полно, вы мушкетер.

– Ошибаетесь, дорогой друг: я подал в отставку.

– Как? Вы покинули службу?

– Да.

– Вы покинули короля?

– Навсегда.

Портос воздел к небу руки с видом человека, узнавшего нечто неслыханное.

– Да что же заставило вас решиться на это?

– Я был недоволен королем. Мазарини давно был мне противен, как вы знаете. И я на все махнул рукой.

– Но ведь Мазарини умер.

– Знаю. Как раз перед его смертью я подал в отставку, и два месяца тому назад мою отставку приняли. Тогда-то, чувствуя себя вполне свободным, я отправился в Пьерфон, чтобы повидаться с моим милым Портосом. Я слышал, что вы хорошо распределили время всех дней недели, и хотел немного пожить так, как вы.

– Друг мой, вы знаете, мой дом открыт для вас не на две недели, а на год, на десять лет, навсегда.

– Благодарю вас, Портос.

– Ах! Не нужно ли вам денег? – спросил Портос, побрякивая полсотнею луидоров, лежавших у него в кармане.

– Нет, мне ничего не нужно; я поместил свои сбережения к Планше, и он выплачивает мне проценты.

– Ваши сбережения?

– Да; почему вы считаете, что у меня не может быть сбережений, как у всякого человека?

– Я? Напротив, я всегда предполагал… Вернее, Арамис всегда предполагал, что у вас есть сбережения. Видите ли, я не вмешиваюсь в эти дела, но думаю, что сбережения мушкетера едва ли очень значительны.

– Конечно, по сравнению с вами, Портос, миллионером, я не богат. Но судите сами: у меня было двадцать пять тысяч ливров.

– Недурно, – любезно ответил Портос.

– А затем, – продолжал мушкетер, – двадцать восьмого числа прошедшего месяца я прибавил к ним двести тысяч ливров.

Глаза Портоса округлились, красноречиво спрашивая мушкетера: «Да у кого же ты украл такую сумму, дорогой друг?»

– Двести тысяч ливров! – воскликнул он наконец.

– Да, таким образом, вместе с двадцатью пятью тысячами, которые у меня были, и с деньгами, которые сейчас при мне, у меня теперь в общем двести сорок пять тысяч ливров.

– Ну! Откуда же у вас это состояние?

– Погодите, я после расскажу всю эту историю. Но так как мне еще нужно сообщить вам многое, отложим мое повествование до поры до времени.

– Отлично, – согласился Портос. – Значит, вы богаты! Но что же рассказывать!

– Расскажите, как Арамиса назначили…

– Ваннским епископом?

– Да, да, именно, – сказал д’Артаньян. – Наш милый Арамис! Он делает карьеру!

– Да, да. Он и на этом не остановится.

– Как? Вы думаете, что он не удовольствуется лиловыми чулками, и ему захочется красной шапки?

– Тсс! Она ему обещана.

– Королем?

– Человеком посильнее короля.

– Ах, Портос, друг мой, вы говорите просто невероятные вещи.

– Почему невероятные? Разве во Франции не бывало лиц, более могущественных, чем король?

– Да, конечно. Во времена Людовика Тринадцатого сильнее короля был герцог Ришелье. Во времена регентства – кардинал Мазарини, во времена Людовика Четырнадцатого – это господин…

– Ну?

– Господин Фуке?

– Верно! Как вы сразу догадались?!

– Значит, Фуке обещал сделать Арамиса кардиналом?

Лицо Портоса стало сдержанным и строгим.

– Сохрани меня боже, друг мой, вмешиваться в чужие дела, а главное – выдавать тайны, которые людям желательно сохранить. Когда вы увидитесь с Арамисом, он скажет вам, что найдет нужным доверить.

– Правда, Портос, вы хранилище тайн. Вернемся же к вам.

– Хорошо, – согласился Портос.

– Итак, вы мне сказали, что изучаете здесь топографию?

– Именно.

– Ого, друг мой, вы пойдете далеко!

– Почему?

– Да ведь эти укрепления великолепны!

– Вы находите?

– Конечно, Бель-Иль неприступен, если не вести правильную осаду.

– Я тоже так думаю, – сказал Портос, потирая руки.

– Кто же так укрепил остров?

Портос принял важный, самодовольный вид:

– А вы не догадываетесь?

– Нет, я могу только сказать, что это сделал человек, изучивший все системы и выбравший лучшую.

– Тсс, – произнес Портос, – пощадите мою скромность, милый мой д’Артаньян.

– Как! – воскликнул мушкетер. – Так это вы… О!

– Смилуйтесь, мой друг!

– Это вы придумали, распланировали, соорудили все эти бастионы, редуты, куртины, полумесяцы, это вы подготовляете этот крытый ход?

– Прошу вас!

– О, Портос, вы достойны преклонения! Но вы всегда скрывали от нас свои таланты. Надеюсь, мой друг, вы все подробно покажете мне.

– Это очень просто. Вот мой план.

– Покажите.

Портос подвел д’Артаньяна к камню, служившему ему столом, на котором был развернут план. Внизу было написано ужасающим почерком Портоса, почерком, о котором мы уже имели случай упоминать:

«Вместо квадрата или прямоугольника, как это делалось до сих пор, придайте площади вид правильного шестиугольника. Этот многоугольник имеет то преимущество, что в нем больше углов, чем в четырехугольнике. Каждую сторону вашего шестиугольника (размер которого вы определите на месте) разделите пополам. От средней точки вы проведете перпендикуляр к центру многоугольника; он будет равняться длине шестой части периметра. От крайних точек каждой стороны многоугольника вы проведете две диагонали, которые пересекут перпендикуляр. Эти две прямые образуют линии обороны…»