Читать книгу - "Флэшмен - Джордж Макдональд Фрейзер"

— Хорош красавчик, не так ли? — заявил Гюль-Шах, глядя на мерзкого карлика. — Твоя душа, Флэшмен, должно быть, столь же прекрасна. В этом мы скоро убедимся, потому что это и есть твой палач.

Он отдал приказ, и рот коротышки скривился, что, как я догадался, означало улыбку. Потом уродец вдруг нырнул в ров, ловким прыжком зацепился за противоположный край и кувырком вспрыгнул наверх, словно акробат. Проделав это, он повернулся к нам и встал, раскинув руки, напоминая этакого гиганта в миниатюре.

Державшие меня люди опустили мои руки и обвязали за кисти прочной веревкой. Потом один из них перебросил другой конец веревки через канаву, на сторону карлика. Коротышка издал зловещий булькающий звук и охотно сам подставил руки, чтобы их обвязали веревкой, как мои. Так мы и стояли по разные стороны рва, связанные одной веревкой, середина которой опускалась в разделяющую нас канаву.

Больше не было произнесено ни слова объяснения, и в этой дьявольской неизвестности нервы мои не выдержали. Я бросился бежать, но они, хохоча, отбросили меня назад, а карлик Мансур на своей стороне подпрыгивал и щелкал пальцами от радости при виде моего ужаса.

— Пустите меня, ублюдки! — закричал я, а Гюль-Шах улыбнулся и захлопал в ладоши.

— Ты на пути во тьму, — фыркнул он. — Несите начинку. Йа, Асаф.

Один из подонков подошел к краю канавы, держа завязанный кожаный мешок. Осторожно развязав, он ухватил мешок за низ и резко вытряхнул в ров. К моему ужасу, это оказался клубок из полудюжины тонких, серебристых тел, замерцавших в свете факела. Он шлепнулся на дно, и змеи с пугающей скоростью поспешили к краям канавы. Но добраться до нас они не могли, так что принялись в мертвой тишине скользить вдоль своей необычной темницы. Видя, как они ползают под нами, можно было ощутить их неистовую злобу.

— Их укус смертелен, — заявил Гюль-Шах. — Теперь все ясно, Флэшмен? Это то, что у вас называется перетягиванием каната: ты против Мансура. Один из вас стянет другого в ров, и тогда… яду нужно лишь несколько мгновений. Поверь мне, змеи обойдутся с тобой добрее, нежели Нариман.

— Помогите! — завопил я, хотя один Бог ведает, на что мне оставалось надеяться.

Сам вид этих мерзких тварей, мысли об их скользких касаниях, укусе ядовитого клыка, сводили меня с ума. Я заклинал, я молил, но эти афганские свиньи только хлопали в ладоши и заходились от смеха. Карлик Мансур подпрыгивал от нетерпения, и вот Гюль-Шах отступил назад, отдал ему приказ и сказал мне:

— Тяни, если хочешь жить, Флэшмен. И передай от меня привет шайтану.

Я отступил, насколько возможно, от края канавы и замер, наполовину парализованный от ужаса, а карлик тем временем нетерпеливо перебирал руками веревку. При ее движении я опомнился: мне уже приходилось говорить прежде, что страх — отличный стимулятор. Упершись пятками в грубый каменный пол, я приготовился сопротивляться изо всех сил.

Ухмыляясь, карлик стремительно отбежал назад, и веревка между нами натянулась. Я подозревал, каково будет его первое движение, и оказался готов к внезапному рывку. Он почти свалил меня с ног, но я перебросил веревку через плечи и ответил ему тем же. Канат натянулся как струна, потом ослаб: коротышка бросил на меня косой взгляд и издал какой-то хрюкающий звук. Потом напряг свои огромные бицепсы и принялся ровно тянуть.

Бог мой, как он был силен! Я сопротивлялся так, что трещали плечи и выворачивались руки, но медленно, дюйм за дюймом, мои каблуки скользили по неровной поверхности в направлении канавы. Гази подбадривали его криками, а Гюль-Шах подошел к самому краю рва, чтобы наблюдать, как я неумолимо ползу к последнему пределу. Я почувствовал, как одна моя нога зависла над пустотой, голова у меня раскалывалась от напряжения, в ушах шумело. И вдруг жуткая боль в кистях рук ослабла, и я остановился у самого края, совершенно измотанный, а карлик прыгал и смеялся на другом конце. Провисшая веревка свисала между нами.

Гази ревели от восторга, побуждая его сбросить меня одним движением в ров, но Мансур покачал головой и отошел назад, позволяя мне выбрать веревку. Я глянул вниз: змеи, похоже, догадывались, что происходит наверху, так как сгрудились в одну кишащую и шипящую массу прямо подо мной. Я отпрянул назад, мгновенно взмокнув от страха и ярости, и всем весом налег на канат, стараясь вывести своего противника из равновесия. С таким же успехом я мог пытаться сдвинуть дерево.

Он играл со мной — даже сомнения не возникало, кто из нас двоих сильнее. Дважды он подтягивал меня к краю и снова позволял мне уйти. Гюль-Шах хлопал в ладоши, гази вопили. Потом Гюль отдал карлику какой-то приказ, и я с ужасом понял, что дело идет к концу. В отчаянии я стал отползать от края, напрягая мышцы ног. Ладони были стерты в кровь, а плечевые суставы жгло, как огнем. Когда карлик налег на канат, я заскользил и тем едва не переиграл его, так как Мансур ожидал сильного сопротивления и едва не упал. Я потянул изо всех сил, но он вовремя оправился, зло глядя на меня и бурча что-то, пока искал опору для ног. Утвердившись наконец коротышка снова налег на веревку, но не изо всех сил, так как подтягивал меня к себе только по дюйму за рывок. Это, как я понял, была завершающая часть развлечения. Я бился, как рыба на крючке, но никакая сила не могла противостоять этой мощной, ужасной силе. Мне оставалось примерно футов десять до обрыва, когда он отвернулся от меня, как делает команда по перетягиванию каната, когда соперники уже сокрушены, и я понял, что если еще могу что-то предпринять, то должен сделать это сейчас, пока есть еще хоть немного места. Недавно мне почти удалось вывести его из равновесия случайно, не удастся ли сделать это преднамеренно? Из последних сил я навалился на канат. Мое усилие остановило его и заставило обернуться: на уродливом лице появилось выражение изумления. Потом он ухмыльнулся и налег на веревку с удвоенной силой. Мои ноги заскользили.

— Уйди с Богом, Флэшмен, — с иронией произнес Гюль-Шах.

Я пытался найти опору, нашел ее только в шести футах от края и прыгнул вперед. В результате прыжка я оказался в опасной близости от ямы, а Мансур рухнул на пол ничком. Веревка ослабла. Но он подскочил, как чертик из коробочки, и в ту же секунду, позеленев от ярости, с такой силой дернул канат, что едва не вывихнул мне плечо и опрокинул меня на землю лицом вниз. Потом карлик начал тянуть, и я заскользил по камням. Все ближе и ближе к краю; гази заревели от восторга, а я от ужаса.

— Нет! Нет! — кричал я. — Остановите его! Подождите! Все что хотите… Я все сделаю! Остановите его!

Сначала края достигли мои руки, потом локти, затем голова зависла над пустотой, и сквозь слезы я разглядел дно канавы и кишащих на нем отвратительных гадов. Мои плечи и грудь лишились опоры, и я вот-вот мог свалиться вниз. Изогнувшись, я приподнял голову, с мольбой глядя на карлика. Тот стоял в дальнем конце, злобно скалясь и закинув свободный конец веревки через плечо, как делают прачки с отстиранным бельем. Мансур посмотрел на Гюль-Шаха, готовый последним рывком сбросить меня в канаву, и тут сквозь собственные вопли и шум в ушах я услышал, как позади меня хлопнула дверь, зрители зашевелились и чей-то голос заговорил на пушту.