Читать книгу - "Ситка - Луис Ламур"

Он не помнил, как добрался до шлюпки. Бойар с Турком, покуривая, сидели на краю причала. Турк быстро встал.

— Ничего нельзя было сделать, сэр. Он просто подошел и лег к нам борт о борт.

За их спинами, в темном проеме между строениями шаркнул каблук. Лабарж легко отступил из света в тень, Бойар встал, а в руках Турка замерцала сталь револьвера.

Из проема на причал вышли двое и подошли к ним. Первым оказался Басх, вторым — отец Дуни.

— Если мы дадим расписку, капитан, — спросил Басх, — вы сможете передать пшеницу нам?

— Зерно было закуплено для Ситки. Если вы принимаете доставку, я буду только рад. Но у вас появились проблемы. — Жан указал на патрульный корабль. — У вас есть ответ на это?

— Вы нас недооцениваете, капитан, — мягко сказал Басх. — Мы заметили сторожевое судно, когда вы еще были в замке, и люди, несущие на нем ночную вахту, находились в городе в увольнении. Конечно же, они сидели в чайной, потому что все приходят в чайную посмотреть на Дуню, ведь она самая красивая девушка в Ситке. Дуня — умница, и когда она сказала, что сегодня ее день рождения, все моряки стали пить водку за ее здоровье. Они произнесли много тостов, капитан, а мой друг следил, чтобы количество бутылок не убывало. Позвольте представить вам Арсеньева, отца Дуни. Они очень хорошо отметили день рождения, и мы к тому же снабдили их несколькими бутылками в дорогу, чтобы они захватили их на корабль.

— Хорошо... груз будет ждать на палубе.

Через несколько часов в молчании и темноте он смотрел, как последний мешок с зерном перевалил через борт шхуны в большую плоскодонную шаланду. Она сделала несколько рейсов на берег с погашенными огнями, всегда швартуясь на притивоположном от патрульного корабля борту. Басх поднялся на борт и написал расписку, затем пожал Жану руку.

— Спасибо вам, мой друг! Оромное вам спасибо!

Шаланда исчезла в темноте. В замке на Холме светилось несколько окон, а снега на горе Маунт Эджкамб смутно мерцали в темноте. На палубу вышел Барни Коль.

— Если бы не они, — сказал он, — мы...

— Все по местам! Света не зажигать, никакого шума! Подтяните нас к якорю.

— Ты собираешься оставить здесь якорь?

— И потерять его? Ни в коем случае, если только меня к этому не вынудят.

Когда «Сасквиханна» начала медленно и тихо просыпаться ото сна, задул мягкий ветерок. Зашуршала матросская роба, на палубу упал узел, заскрипела доска, призрачные руки потянули фал.

— Точно над якорем, капитан, — сказал Коль.

Несколько членов экипажа рядом с Жаном возились над каким-то непонятным приспособлением. Лабарж взглянул на Коля.

— Ну, хорошо. Вытягивайте его. Только осторожно.

Их беспокоил стоявший поблизости сторожевой корабль; если его вахтенные не напились в увольнении, они могли поднять тревогу. С «Лены» не доносилось ни звука. Раньше оттуда раздавался громкий смех и иногда пение.

— Бен?

— Да, капитан?

— Готовы?

— В полной боевой.

Несколько матросов выстроились у борта и опустили приспособление на воду. Это был узкий, длинный плот, на котором были укреплены две тонкие мачты и плавучий буй. На верхушке одной из мачт и на буе были укреплены сигнальные огни. С расстояния, если наблюдатель был к тому же достаточно пьян, все выглядело так, будто шхуна оставалась на месте стоянки.

— Погасите огни, Коль! Затем зажгите те!

Течение относило «Сасквиханну» на север, в сторону Ченнел Рок. Жан некоторое время держал шхуну в дрейфе, не слышалось ничего, кроме шелеста воды, обтекающей ее корпус.

— Когда шхуна поравняетя с Ченнел Рок, поднимайте кливер, — сказал Жан. — Мне не нужен шум. Звук слишком хорошо разносится ночью над водой.

Несколько минут стояла абсолютная тишина. Затем на патрульном корабле кто-то задвигался и заговорил. Коль тихо выругался, а Жан задержал дыхание. Шхуна, казалось, не двигалась с места, спокойно лежа в темных водах, было слышно, как на берегу, на острове Японский, читал непонятные заклинания индеец. За ним, выше в лесах, одинокий волк жалобно выл в ночи, а та приносила лишь эхо в ответ на его монотонный, плачущий вопрос.

— Мы двигаемся! — хрипло прошептал Пит Нобл. — Посмотрите на огни! У них за кормой почти в пятидесяти ярдах сверкали огни, которые должны были представлять шхуну.

Они двигались, но двигались невыносимо медленно, и в любой момент какой-нибудь пьяный матрос с «Лены» мог понять, что что-то случилось. Команда стояла в молчании и, казалось, боялась даже дышать, будучи уверенной, что скоро узнает, как выглядит русская тюрьма изнутри.

— Впереди Ченнел Рок, капитан. Поднимать кливер?

— Погоди.

Минуты тянулись мучительно медленно. На мгновение в просвете облаков мелькнула звезда, но потом ее быстро поглотила черная масса ватных облаков. Где-то далеко на берегу залаяла собака.

Ченнел Рок вставал прямо перед носом шхуны.

— Давай, Барни, — сказал Жан и смотрел, как развернулось и наполнилось легким бризом белое полотно кливера.

— Приготовиться к подъему парусов! — сказал он через минуту. Скала Ченнел Рок пропала за кормой, и с левого борта вздыбилась громада острова Батарейного, но они еще не ушли от опасности. — Ну, Барни, поднимай паруса!

Матросы ловко поставили паруса сначала на грот-мачте, потом на фок-мачте. «Сасквиханна» набирала скорость. Из-за острова Японский вырвался ветер, наполнив паруса шхуны, она накренилась и осела на нос.

Если повезет, скоро они возьмут полный груз и отправятся домой.

— Прямо по курсу корабль! — Крик впередсмотрящего был негромким, в нем угадывалось отчаяние.

Вспрыгнув на фальшборт, Жан старался разглядеть очертания судна в темноте. Большой трехмачтовый торговец быстро приближался к порту со стороны Западного канала, но пока со «Сасквиханны» наблюдали за ним, на торговце начали убирать часть парусов.

Барни выругался.

— Ты только погляди!

— Вижу.

Трехмачтовик шел прямо на них и шел быстро. Вахтенный у штурвала оглянулся и посмотрел на Жана, но тот лишь покачал головой. Сменить сейчас курс означало потерять с таким трудом завоеванное расстояние между берегом и шхуной, однако трехмачтовик словно поставил себе цель раздавить их.

— Капитан! — рулевой почти умолял.

— Держи курс!

Коль резко вздохнул и посмотрел на высящиеся перед ними громады парусов. Прежде чем он смог что-то сказать, его прервал крик с трехмачтовика и команда переложить штурвал. Огромный корабль отвернул, и к леерам, что-то крича, подбежал человек. К нему присоединилось несколько лиц, глядящих вниз, на шхуну.

Грубый голос прокричал: