Читать книгу - "Исчезнувший фрегат - Хэммонд Иннес"

— А вы? «Хорсез нек»^[81]?

Я кивнул. Он сделал заказ, и каждый из нас занялся чтением. Меня всецело увлекло повествование Уильяма Прескотта о цивилизации инков, ставшей жертвой жадности конкистадоров Писарро. Захватывающее знакомство с народом, в шестнадцатом веке не знавшим ни колеса, ни морских судов, никогда не видевшим ни закованного в латы рыцаря верхом на лошади, ни арбалетов и ружей, но чьи дороги и средства связи, покрывающие огромную территорию Анд, чьи методы ведения поливного земледелия, чье общественное устройство в целом, близкое к тому, что сейчас мы называем социализмом, были в некоторых аспектах более развитыми, чем у их завоевателей.

Принесли выпивку, и Уорд откинулся на спинку, искоса глядя на меня.

— Когда вы проглотите Прескотта, вы, полагаю, будете знать о Перу не меньше, чем большинство перуанцев. А может, и больше. Я в первый раз еду в эту страну, — прибавил он, — но, прочтя Прескотта, не думаю, что мне понравится то, что испанцы вместе с метисами с ней сделали.

Потом неожиданно сказал:

— Тот телефонный звонок, который я ждал, он был из отеля в Лиме, где, по словам Айрис, она останавливалась. Сказали, что она съехала три дня назад.

— Зачем тогда мы сходим в Лиме? — спросил я.

— Вам не нужно. Вы можете отправиться прямо в Пунта-Аренас, если хотите.

— Но вы сойдете?

— Да. Она не улетела в Чили. Я проверял в LAN Chile и UC Ladeco. И в Aero Peru^[82]. Во всяком случае, она арендовала автомобиль, который ей подали к отелю. Помощник управляющего сказал, что, отъезжая, она сама сидела за рулем.

Мысли этой ночи вновь вернулись ко мне.

— Полагаете, она поехала в Кахамарку?

— Ну, она точно не поведет сама через всю Чили в Пунта-Аренас. Это три с лишним тысячи миль, и одному богу известно, что из себя представляют дороги южнее Вальпараисо^[83], если они вообще там есть. Там сплошь горы и глубокие ущелья.

Он улыбнулся.

— Так вы, значит, пришли к тому же заключению, что и я — что Марио Ангел Гомес и есть тот штурман, о котором она говорила как о человеке, который может провести ее к тому застрявшему во льду кораблю. Не думаю, что еще у кого-то были такие возможности, как у него, чтобы облететь ту часть Антарктики.

— Там есть базы, — сказал я. — С полдюжины стран содержат свои научно-исследовательские станции по берегам Антарктиды.

Уорд кивнул, соглашаясь.

— Но они летают по прямой от южных опорных пунктов к своим Антарктическим станциям. Я смотрел самые последние карты Королевского географического общества, в том числе некоторые мореходные. Ни один из маршрутов снабжения не проходит вблизи от того места, где упал самолет Сандерби. Еще я переговорил по телефону с одним профессором из Кембриджа, к которому они меня направили, — он имеет какое-то отношение к Шотландскому институту полярных исследований, и он подтвердил, что транспорты с припасами обычно не летают над тем местом, которое нас интересует.

То, что самолет Сандерби направлялся на американскую станцию в Мак-Мёрдо, ничего не меняет, поскольку ключевое слово здесь «обычно».

— Этот полет был необычным по двум причинам. Во-первых, самолет совершил вынужденную посадку в Порт-Стэнли для устранения неполадок в электрике. Именно поэтому Сандерби и попал на борт. Во-вторых, он, будучи гляциологом, вполне мог уговорить пилота отклониться от курса на восток. Понадобилось бы совсем небольшое смещение с прямого маршрута от Порта-Стэнли к проливу Мак-Мёрдо, чтобы он мог взглянуть на шельфовый ледник и то место, где «Эндьюранс» Шеклтона попал в ледовую ловушку и в конце концов затонул.

Его мысль состояла в том, что американцы обычно не доставляют грузы с Фолклендских островов. Я спросил его, откуда вылетел Гомес, и он ответил:

— Из Ушуайи, как утверждает Родригес. Это аргентинская база на юго-западе Огненной Земли, в проливе Бигл. Не самое лучшее место для вылета, как мне сказали, но, возможно, это было частью испытания.

— Вы говорили, что он дозаправлялся. Видимо, у него был запланирован какой-то маршрут полета.

Уорд немного помолчал.

— Гомес испытывал самолет. Вероятно, он был модифицирован для работы в условиях Антарктики. На севере Антарктического полуострова у аргентинцев есть база с короткой взлетно-посадочной полосой. Марамбио она называется, если не ошибаюсь.

Его слова звучали неуверенно, будто он пытался сам для себя все это уяснить.

— Возможно, его последний перелет начался оттуда. Отчасти он, должно быть, проверял возможность дозаправки в воздухе, поскольку Родригес в своей книге пишет, что он дозаправлялся где-то над морем Беллинсгаузена, а это далеко на запад от того района, где погиб Сандерби.

— К чему вы клоните? — спросил я. — Хотите сказать, что, как только его дозаправили, он воспользовался возможностью попробовать найти обломки американского самолета?

— Нет. Самолет утонул. Думаю, в этом не может быть никаких сомнений.

— Что тогда?

— Не знаю.

Голос его стал тихим, почти шепот.

— Это просто мысли вслух.

Он обернулся ко мне.

— «И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей». Помните это? — спросил он.

Я отрицательно покачал головой.

— Цитата из Библии, да?

— Откровение Иоанна Богослова, — улыбнулся он мне. — Удивительная вещь. Вам следует прочесть. Когда допьете свой коктейль, — прибавил он уже прагматичным тоном, — советую вам отложить Прескотта на потом, выключить свет и немного поспать. Когда мы прилетим в Лиму, в аэропорту нас уже будет ждать машина. У вас есть международные водительские права?

Я кивнул.

— Отлично. Вы поведете ее. Это сэкономит нам время. Есть вероятность того, что начнут проверять подлинность моих прав…

Он похлопал по стальной руке в перчатке, покоящейся у него на коленях.

— С иностранцами иногда возникают некоторые проблемы в этой связи.

Демонстративно закрыв свою книжку, он откинул спинку кресла и улегся спать.

— Сначала заедем в отель. Я хочу поговорить со швейцаром, если он у них там есть. Потом направимся к побережью и Панамериканскому шоссе, будем ехать всю ночь. О’кей?

— Да, — сказал я.

— Будем вести и спать по очереди. При благоприятных условиях завтракать будем уже в Кахамарке.

Затем с обсуждения насущных вопросов он неожиданно перешел к цитированию драматическим шепотом без тени шотландского акцента: