Читать книгу - "Багровый молот - Алекс Брандт"

— В следующий раз пусть эта крыса — имя которой мы оба знаем — сообщит вам что-то конкретное, а не пачкает ваш слух уличной грязью.

— На Фёрнера намекаешь? — оскалил желтые зубы фон Дорнхайм.

— Других врагов у меня в Бамберге нет.

— У любого человека врагов полно, умей только видеть, — нравоучительно заметил епископ. — Что же до остального — грязь не грязь, а смыть надо. С кем переписываешься в Магдебурге?

— Бургомистр Сигизмунд Гессе, советник Иоганн Алеманн, советник Готлиб фон Майер.

— Они католики, полагаю?

— Гессе — католик, Алеманн и фон Майер — лютеранского исповедания.

— Стареешь, Георг, умишко ссыхается, — каменно усмехнулся фон Дорнхайм. Его щеки медленно наливались злобой. — Когда при дворе узнают, что мой канцлер ведет переписку с еретиками, да не откуда-то, а из Магдебурга, этой чертовой лютеранской кафедры, через неделю сюда пришлют генерала с парой тысяч солдат. И мне быстренько отыщут замену. Старые ссыкуны в капитуле сделают все, лишь бы только выслужиться перед Его Величеством. Ты же знаешь здешний народец: рукоять ножа покажи — они и обделались.

Хаан спокойно смотрел на князя-епископа.

— Позвольте мне объяснить, ваше сиятельство.

— Да уж постарайся, — густо дохнул на него чесночной подливой фон Дорнхайм. — Очень постарайся мне все объяснить!

— Бамберг — княжество небольшое.

— Знаю и без тебя.

— В лесу крупные животные выживают силой и тяжестью; те же, кто помельче, — ловкостью и увертливостью. Чтобы сохранить себя, нам необходимо опережать чужие мысли, чужие шаги. Сейчас Бамберг — одно из самых спокойных в Империи мест. Лига получает от нас ландскнехтов и деньги. Взамен мы освобождены от постоев, и чужие вербовщики не имеют права показывать носа в наших границах. Армия Лиги и армия кайзера не проходят через бамбергские земли, и мы избавлены от разорительной необходимости содержать за свой счет десятки тысяч чужих солдат.

— К чему ведешь?

— Чтобы уберечься, нам необходимо знать все, что происходит в Империи. Мы должны собирать сведения отовсюду, откуда только возможно. Благодаря этим сведениям мы сумеем влиять на чужую политику, уходить от возможных ударов. Вы спросили меня о Магдебурге. Должен сказать вам, что и фон Майер, и Гессе, и Алеманн принадлежат к партии, которая проводит умеренную политику и выступает за нейтралитет Эльбского города. Я заверил этих господ в том, что Лига — давним членом которой является наше княжество — не имеет намерений продолжать войну и что боевые действия будут закончены, едва только католический Юг перестанет чувствовать военную угрозу с лютеранского Севера. Могу сказать, ваше сиятельство, что эта переписка возымела некоторый эффект. Когда магдебургский наместник, Христиан Вильгельм, потребовал от города денег и солдат на продолжение войны, перед ним просто закрыли ворота, не пустив внутрь ни его самого, ни его людей.

— Вот как, — выдохнул-хмыкнул фон Дорнхайм, и его тяжелые щеки сотряслись от этого выдоха. — Закрыли, говоришь, ворота… Ладно, канцлер. Время покажет, куда и зачем летают твои бумажные голубки. Отправляйся, работай дальше. И поменьше отвлекайся на мелочи.

И заросшая шерстью лапища указала Георгу Хаану на дверь.

Вернувшись домой, канцлер устало стянул с плеч камзол, принялся расстегивать крючки на рубашке.

Может быть, фон Хацфельд прав и им нужно действовать первыми? Заручиться поддержкой Вены и Мюнхена не так уж и трудно. У Франца фон Хацфельда есть друзья в Имперском надворном совете[70]. С их помощью они смогут убедить кайзера, что городская верхушка недовольна князем-епископом и желает его скорейшей отставки. Письмо, которое Альфред Юниус отвезет в Нюрнберг, станет лишним камнем на чаше весов. Спокойствие и преданность Бамберга для Вены куда важнее, чем тучная фигура этого злобного кабана, Иоганна Георга фон Дорнхайма.

Если кайзер не станет вмешиваться, все остальное можно будет провернуть достаточно быстро. Главное — правильно оценить свои силы и силы противника. Рота епископской стражи — около ста пятидесяти человек под командованием капитана фон Розенбаха. Он и все его офицеры преданы Иоганну Георгу и будут драться за него до конца. Что дальше? Три роты бамбергского гарнизона. Рота капитана ван Бюрена: сотня пикинеров, шесть дюжин стрелков. Рота Генриха Кройца: по пять дюжин мушкетеров и мечников. Рота конных аркебузиров Вольфганга Дитмайера. Каждый из трех капитанов — наемник, которого ничто не связывает с домом фон Дорнхайм; такие люди всегда встают на сторону сильного.

Кто еще? Командующий армией княжества Нейтард фон Менгерсдорф. Не обладает достаточным авторитетом, будет плыть по течению; достаточно пообещать ему, что при новом князе-епископе он сохранит свой резной жезл и место в совете. Гарнизоны расположенных вокруг Бамберга крепостей? Чтобы переманить их на свою сторону, довольно будет золота и щедрых посулов. Если же что-то пойдет не так — на помощь явятся три сотни солдат, которых пришлет Мельхиор фон Хацфельд.

— Нужно только решиться, — сказал об этом каноник два дня назад. — Мельхиор предупрежден обо всем. Получив от меня сигнал, он немедля отправит к Бамбергу отряд в три сотни латников — сейчас они стоят лагерем в Зоннеберге. Ими командует Август фон Бюрстнер. Проверенный человек. Он и его люди сделают все, что мы им прикажем.

План складывался сам собой. Собрать верных людей в кулак и захватить князя-епископа в его резиденции. Взять под контроль городские ворота, поставить нового коменданта в крепости Альтенбург, перегородить Регниц цепями. Из приближенных князя-епископа достаточно арестовать только викария — вся остальная мразь, вроде Фазольта или Фаульхаммера, не представляет реальной угрозы.

Канцлер ясно представил себе эту картину. Всадники фон Бюрстнера и Дитмайера патрулируют улицы. Двойные караулы на Ратушном, Епископском и Мельничном мостах. Двойная цепь латников и стрелков возле дворца и здания канцелярии. Глашатаи, объявляющие, что до избрания нового князя-епископа обязанности главы княжества принимает на себя соборный каноник Франц фон Хацфельд.

Заманчивая картина… Но замысел такого масштаба очень редко удается сохранить в тайне. Слишком многих людей придется в него посвятить, слишком велика сила, с которой придется столкнуться. Кто-то в последний момент решит переметнуться к врагу, кто-то — проговорится, о чем-то разузнает этот таинственный Генрих Риттер… Да и фёрнеровых соглядатаев нельзя списывать со счетов. Любая осечка чревата кровопролитием. Люди фон Розенбаха и телохранители Фёрнера будут отбиваться до самой последней пули. Сколько трупов потребуется, чтобы вышвырнуть жирную задницу Иоганна Георга из кресла князя-епископа? И сколько трупов будет гнить в городских канавах или раскачиваться на вбитых в крепостную стену крюках, если заговор потерпит неудачу?