Читать книгу - "Офицерская честь - Юрий Торубаров"

Ночь прервала битву. Ни победителей, ни побежденных не было. Каждая сторона ждала подкрепление. Бонапарт получил 15 тысяч человек. К союзникам присоединился Бернадотт, бывший наполеоновский маршал, который не без помощи Бонапарта получил шведскую корону, подошел и Беннигсен. Совместно они привели 110 тысяч человек. Так что перевес у союзников стал весьма велик. Наполеон, несмотря на это, от боя не отказался. Сражение проходило с переменным успехом. И вдруг, в разгар боя, саксонская армия, сражавшаяся на стороне Наполеона, внезапно перешла на сторону союзников и повернула пушки против французов.

Но Наполеона такое предательство не выбило из седла. Наоборот, с утроенной энергией он продолжал бой, несмотря на отчаянное положение. И опять победитель не определился. Подсчитав потери, Бонапарт понял, что из-за огромного перевеса в войсках у союзников он больше не выдержит. И приказал… отступать по направлению к Рейну.

Отступление шло к границам Франции, откуда он начал свои успешные наступления. Наполеон понял, что все его старания по созданию Великой империи рушатся. Крысы побежали с корабля.

Первым предал Наполеона Мюрат, его любимый маршал, который уехал в Неаполь, чтобы сохранить свой трон. В Гамбурге маршал Даву осажден русскими и пруссаками и вот-вот сдастся. Пришло время Талейрана, который понимал, что даже самые преданные, самые талантливые, храбрые и стойкие, такие как Макдональд, Ней, Ожеро, Виктор, Себастьяни, Коленкур, Савари, и те стали прислушиваться к его намекам и инсинуациям.

Не все нормально было и у союзников. Все сильнее разгоралась подковерная борьба. Каждый стал думать только о своих интересах. Опять недовольно заворочился старый Франц. Его и министра Миттерниха пугало усиление России на востоке. Если не будет противовеса в виде Наполеона на западе, то они могут оказаться бессильными перед возможными посягательствами России. Выход был один, и они решили: надо договариваться с Наполеоном. Союзники, прознав это, было заартачились. Но Меттерних их предупредил, что в случае давления они выйдут из Союза. Угроза подей-ствовала: скрепя сердцем, они согласились. Во Франкфурт, где пребывали союзные монархи, Меттерних пригласил находившегося там, по сути, в плену, французского дипломата Сент-Эньяна; англичанина лорда Эбердина; графа Нессельроде с Шуваловым, которого лично направил Александр, и прусского канцлера Гарденберга. Там австрийцы предложили вернуться к Люневильскому договору 1801 года, который был заключен благодаря победоносным войнам Бонапарта.

Наполеон нехотя согласился начать переговоры, а сам тем временем развернул весьма энергичную деятельность по подготовке новой армии. Он понимал, что сегодня начинать военные действия он не в состоянии. Поэтому вынужден был говорить о мире. Военный атташе Чернышев, наладивший шпионскую сеть, докладывал Александру о всех приготовлениях Бонапарта. И царь, понимая, какой он может подвергнуться опасности, все больше подтягивал свои резервы. Мирный конгресс после двух месяцев проволочек собрался в Шатильоне. Но из этих переговоров ничего не вышло.

В ночь с 24 на 25 января Бонапарт должен был выехать к армии. Он подписал документ, по которому его жена, Мария-Луиза, становилась регентшей. А в случае его смерти императором становится его трехлетний сын, которого он безумно любил. Он один во всем дворце не боялся императора, а в его кабинете чувствовал себя полным хозяином. Перед отъездом в три часа ночи отец вошел в спальню сына и долго стоял около его кроватки. Склонившись, он едва прикоснулся губами к его щечке, чтобы не напугать ребенка. Это был последний раз, когда Наполеон видел сына.

Прибыв в армию, Бонапарт подсчитал силы. У него оказалось всего 47 тысяч человек, а у союзников более 230 тысяч. Все маршалы, даже Ней, пали духом. Только Бонапарт не унывал. Он был бодр, деятелен и старался каждому поднять настроение. Уже на следующий день быстро, как он умел это делать, собрал в кулак силы и обрушился на пруссов. Он выбил их из Сен-Дизье. Отступая, Блюхер соединился с русским корпусом Остен-Сакена. И опять же не подоспей вовремя Шувалов, Мармон мог бы со своим корпусом обойти их и окружить.

Но и эти две победы подняли настроение во французской армии. Наполеон был из тех людей, которые не падают духом по мере возрастания опасности, а наоборот, он становился энергичней, деятельней. Стремительным маршем двинулись французы по направлению Монмирайлю, где стояли русские и пруссаки. Не ожидая такого быстрого появления противника, союзники побежали с поля боя. Затем при Шато-Тьери, Вошане, Мормане и Вильневе вновь новые победы. Шварценберг запросил перемирия, напуганный успехами французов. На перемирие Бонапарт не согласился. И новая победа при Монтеро.

Но… солдат у Наполеона было мало. Маршалы сильно утомлены, поэтому делали существенные ошибки. Однажды Бонапарт гневно сказал Ожеро, опоздавшему к месту своего назначения:

— Если ваши 60 лет вас тяготят, сдайте командование.

Тот ответил:

— Император, вы никак не поймете, что мы, подчиненные, не Наполеоны!

И все же эти блестящие победы в начале 1814 году заставили союзников снова заговорить о перемирии. Главнокомандующий фельдмаршал Шварценберг собрал военный совет, на котором присутствовали Александр I, Фридрих-Вильгельм, Франц. Шварценберг обрисовал весьма невыгодную для них обстановку, предложил просить у Наполеона перемирие.

Александр, получивший недавно из Парижа донесения от Чернышова и Талейрана, где они обрисовывали весьма тяжелое положение с военной силой у Бонапарта, запротестовал, намекнув, что во всем виноват командующий. Возмутился Франц:

— Дорогой брат, — сказал он, — я не возражаю против его замены, назови такую фигуру.

У Александра чуть не сорвалось с языка:

— И назову… — но что-то заставило его замолчать.

— Ну, — Франц развел руками, — биться с Бонапартом очень трудно. В этом мы убеждаемся какой раз. Не лучше ли еще наскрести силы и потом наверняка… — он хлопнул ладонью по столу и прибил муху.

Все рассмеялись, поняв намек. Согласился наконец и Александр.

К Наполеону послали одного из видных аристократов, князя Лихтенштейна. Тон разговора князя, которого принял Бонапарт, был примирительным. Он уверял Наполеона, что союзники искренне хотят мира и не хотят видеть вернувшихся Бурбонов. Но победы вскружили Бонапарту голову. Перемирие вновь было отвергнуто. Тогда союзники снова собрались, постановили довести численность войск до 450 тысяч человек, а Англия обязалась давать ежегодную субсидию в 5 миллионов фунтов стерлингов. И, каковы бы ни были блестящие победы самого Бонапарта, союзники выполняли рекомендации Моро и били его маршалов. Но все это затягивалось на неопределенное время.

И вот однажды к Александру тайно прибыл граф Витроль, агент Талейрана и Бурбонов, с которыми Шарль уже поддерживал отношения. Предложение Талейрана было таким: не надо гоняться за Наполеоном, все равно его не победить, а надо идти прямо на Париж. Взяв Париж, надо низложить Наполеона и вернуть к власти Бурбонов. Сообщение Александра расстроило Витроля. Тот сказал, что с низложением Бонапарта согласен, а вот в отношении Бурбонов… пусть решают французы. Царь даже не возражал, если останется республика.