Читать книгу - "Моя тропа. Очерки о природе - Дмитрий Житенёв"

Приходилось догонять лося и по мягкому снегу. Однажды в морозный день я взял след лося, который прошёл только-только передо мной, и стал его догонять, снег был настолько глубок, что зверь тонул в нём. Было около метра двадцати на полянах. Догнал я лося примерно через четверть часа, и поработать ногами пришлось изрядно. Стрелял уже на чистом месте, но сердце от этого бега колотилось так, что попал только вторым выстрелом. Конечно, вроде бы некрасиво замять лося в глубоком снегу, но тогда это был предпоследний день охоты на копытных, а у нас оставались незакрытыми ещё четыре разрешения. На следующий день мы их реализовали. Кстати, мясо лося, которого гнали перед выстрелом, много хуже, чем у того, какого свалила пуля, а он об этом так и не узнал.

Есть ещё одна особенность в поведении лосей, которая даёт возможность охотнику подойти к ним на выстрел. Когда тропишь лося и знаешь, что вот он уже где-то рядом, может быть, за теми вот кустами, ни в коем случае нельзя останавливаться, переставать шагать. Надо хотя бы переставлять лыжи, будто ты продолжаешь идти. Даже поднявшийся лось какое-то время будет стоять, шевелить ушами и высматривать своего противника. Иногда этих секунд хватает для того, чтобы выстрелить.

Если лось сразу не свалился, то надо определить по следам, куда попала пуля, и стараться добрать зверя в тот же день, потому что на следующий, если он «откинет копыта» ночью, мясо будет безнадёжно испорчено. Даже на тридцати-сорокаградусном морозе живот раздует, а мясо запахнет.

Кстати, особенно азартные охотники начинают преследовать лося-подранка сразу. Видимо, кровь действует на них, словно на собак, которые идут по кровяному следу. Этого делать никогда не надо. Достаточно подождать час-полтора, вскипятить на костерке чайку. За это время лось ляжет и, если не «уснёт», то уж на верный выстрел для дострела подпустит.

Что нужно для такой ходовой охоты? Во-первых, надёжное оружие – пристрелянный и привычный для вас карабин. Именно карабин, потому что на промысловой охоте приходится иногда стрелять по нескольким лосям с одного места. Естественно, если у бригады не одно разрешение. Что бы делал радист нашего заповедника Вася Лызлов, если бы у него был не карабин, а двустволка!

Случилось это ещё во времена лосепромыслового хозяйства. Василий заканчивал обход загонов. где обычно скапливались мигрирующие лоси. В тот день потеплело, и шёл снег. Лыжи не скрипели совсем. Уже начало смеркаться, когда он покатился с небольшой горушки и наехал на пятерых лосей. Они лежали тесно друг к другу и, когда вскочили, стряхивая с себя пласты снега, побежали вправо вплотную один за другим. У Васи был карабин, и начал стрелять он очень близко, не дальше чем с двух десятков метров.

Первый выстрел – по переднему зверю, но тот бежит. Второй – по второму. Бежит! Третий – по третьему. Бежит!! Четвёртый – по четвёртому!!! Пятый патрон перекосило! В этот момент падает первый лось, а после, один за другим, остальные. Пятый так и ушёл. Василий ясно видел, что каждый раз попадает, и потому стрелял следующего.

Что делать? Вот-вот стемнеет, а тут четыре зверя! Решил только спустить кровь, выпотрошить, а разделывать завтра. Пришёл в избушку уже совсем потемну, говорит, что завалил четырёх лосей. Ему не поверили, посмеялись – вот болтун! Однако назавтра чуть ли не целый день разделывали да вытаскивали эту добычу.

Иногда лоси пробуют скоблить и молодые ёлочки.

Второе – это лыжи. Хорошие камусные лыжи. Без них в глубокоснежье, даже в равнинной тайге делать нечего – небольшая канавка или валежина становятся непереходимыми. Да и ходят-то на таких лыжах без всяких палок. Хотя палку, каёк, тоже неплохо иметь при себе, ею можно упереться при подъёме. Это третья точка опоры, когда катишься с горки. Кроме того, она может служить упором для карабина при стрельбе на дальние расстояния.

Самые хорошие лыжи такие, о которых на охоте забываешь. Они становятся как бы продолжением твоих ног. Ты автоматически чувствуешь их длину, ширину и не думаешь, насколько надо поднять или повернуть ногу, чтобы переступить через препятствие. Лыжи, на которых я проходил восемь сезонов, сработанные из прямослойной осины стариком Афанасьевым с кордона Собинская, были выше всяких похвал. Длина печорских лыж примерно в рост владельца, а ширина 16—17 сантиметров. В одной местности у всех охотников они одной ширины, иначе ходить лыжнёй замучаешься.

Ну и, конечно, обувь должна соответствовать лыжам. На Печоре – это ýледи, мягкие обутки их «своедельной», как там говорят, кожи. Они очень похожи на мокасины североамериканских индейцев, но ведут происхождение от национальной обуви коми и саамов. Под уледи надевают толстенной вязки носки с удивительно красивым орнаментом.

Всегда думаю, когда вижу телепередачи об экспедициях на Северный полюс, почему люди так мучаются, преодолевая торосы на каких-то длиннющих неповоротливых лыжах спортивного типа, пригодных разве что для состязаний в скоростном беге? Ведь скорости они в торосах нисколько не прибавляют, а вот сил у путешественников отнимают много. Оскальзываются, упираются они, бедолаги, какими-то тонюсенькими палочками, волокут на верёвочке вечно убегающие назад волокуши или санки с поклажей, а с горки, даже самой небольшой, те догоняют лыжника и подбивают его под ноги. А ведь многовековой опыт охотников и других жителей тайги и севера надо бы использовать. Лыжи с камусом позволяют лезть, не оскальзываясь, по крутяку в 30 градусов и даже круче. Если же при этом упираться не двумя палочками, а одной, которую держишь двумя руками, то все вопросы снимаются, и силы экономятся. А с волокушей и того проще. Во-первых, тащить надо не на верёвочке, а на оглобельке. Она не даст волокуше догонять тебя на спусках, а чтобы не катилась назад при подъёме, надо на днище наклеить кусок камуса, лучше всего узкую ленту от «носа» до «кормы».

Я человек не самой крупной комплекции и таскать мясо на спине для меня было трудновато. Из куска фанеры и двух маленьких детских лыж я смастерил на скорую руку волокушу. С нижней стороны подклеил камус, а с верхней пришил лямки от старого рюкзака. Получилась великолепная волокуша-поняга. Когда надо было, я таскал нетяжёлый груз на спине, а здоровенные куски тащил на волокуше, причём по лыжне без большого напряга свой собственный вес, а иногда и больше. Она прослужила мне верой и правдой несколько сезонов, и я ой как благодарен ей.

Кстати, недаром канадцы шли по льду Ледовитого океана через Северный полюс не на лыжах, а на снегоступах. Однако мне кажется, что они менее удобны, чем камусные лыжи, хотя бы потому, что на лыжах можно катиться и с горки и по равнине.

Нож для промысловика-лосёвщика не менее важен, чем карабин. Попробуйте на двадцатиградусном морозе освежевать почти полутонную тушу даже втроём, и вы поймёте, как нужен хороший нож, который не надо подтачивать во время работы. Наши же охотники чаще всего вдвоём, а порой и в одиночку (и мне так доставалось) в сыпучем метровом снегу, без всякого топора управлялись достаточно быстро, разделывая тушу на восемь частей, не считая шкуры. В случае необходимости подправят нож на стволе карабина, и всё!