Читать книгу - "Золотое дело - Сергей Булыга"

Утром Маркел проснулся оттого, что услышал, как в светлице кто-то шепчется. Потом мягко закрылась дверь, и уже только после этого Параска прошла за загородку и сказала, что явился Филька и хочет что-то сказать.

– Где он? – спросил Маркел.

– На крыльце, – ответила Параска. – Чтобы здесь не надышал.

Маркел усмехнулся и подумал, что не любит она Фильку, ох как не любит, а тут вдруг его принимала и даже о чём-то сговорилась с ним. И ладно! Маркел встал, оделся, сунул в рукав кистень и вышел.

Филька, как и было сказано, ждал на крыльце. Время было раннее, солнце ещё только всходило.

– С чем пришёл? – спросил Маркел.

– Это, сосед, не я пришёл, – ответил Филька, дыша перегаром, – а это тебе надо идти.

И замолчал, поджал губы.

– Говоришь загадками, – сказал Маркел.

Филька поморщился, ещё подумал и продолжил:

– Мы уже знаем, куда ты собрался. И к кому. И доехать ты туда доедешь, думаем, вон ты какой бугай здоровый, а вот вернёшься ли обратно? Я так прямо у Параски и спросил. Она сразу заохала! Хорошая тебе баба досталась, душевная…

Маркел поднял руку. Филька осёкся и сказал уже как можно кратче:

– Есть тут один человек на Москве, который всё про Золотую Бабу знает. Вот тебе с ним сперва поговорить бы, а уже после ехать.

Услыхав такое, Маркел замер, а потом осторожно спросил:

– Что это за человек?!

– Я его не видел, – сказал Филька. – Я только слышал о нём. На прошлой неделе, в четверг.

– От кого слышал? – строго спросил Маркел.

– От ещё одного человека, – нехотя ответил Филька. – Сидели, выпивали с ним. В нашем Никольском кабаке.

– И что он про Золотую Бабу говорил?

– Про Бабу ничего почти, а всё больше про царевича.

– Какого ещё царевича? – насторожился Маркел.

– Сибирского царевича, какого же ещё! – уже сердито сказал Филька. – Про того, который всё про Золотую Бабу знает. Потому что как не знать! Он же там у них царевич! Ему всё известно!

Маркел подумал и спросил уже такое:

– Что это ещё за царевич и как он здесь оказался? И у кого живёт?

– Царевич он как царевич, самый обыкновенный, сибирский, – сказал Филька. – Приехал он сюда за правдой. Его другой царевич, тоже наш, сибирский, побил, его казну разграбил и смеётся, а этот приехал к нам, поклонился своим царствишком и просит защиты от того недоброго царевича. Каждый день ходит в приказ, но дело стоит на месте. А ты ему пособи, и он тебе про Золотую Бабу всё расскажет.

– Чего же он в приказе не расскажет? – насмешливо спросил Маркел. – Ему там пособили бы ещё быстрей меня.

– Он им не хочет говорить, – ответил Филька. – Сказал, про это говорить нельзя, это великий грех. Поэтому он про неё и в приказе молчит, и на подворье, где остановился, тоже.

– А почему он тогда мне расскажет?

– А ты ловкий. Кого ни возьмёшь в расспрос, тот обязательно всё без утайки выложит. И так и тут бы попытаться. Этот царевич, мне сказали, он много не просит, он смирный. Но такой чудной! Водки совсем не пьёт, а только жуёт мухоморы, он их с собой привёз, сушёных, вот такой мешочек. И ходит в приказ…

Маркел насмешливо сказал:

– Мало ли кто чего в кабаке расскажет! Уж такое это место разговорное.

– Вот и я тогда наутро так подумал, – сказал Филька. – И не вспоминал почти неделю. А вчера вдруг слышу, что тебя опять в Сибирь отправляют, да ещё и искать эту Бабу, и сразу подумал: надо пособить! И опять пошёл в кабак и стал там спрашивать, помнят ли они, с кем я в прошлый четверг бражничал. А они говорят: «Нет, не помним, сколько здесь народу каждый день толчётся, аж в глазах рябит, а тут ещё подай тебе прошлый четверг!» А я говорю тогда: «А дам алтын!»